При виде пожилой дамы мистер Пениквик тотчас же резко воскликнул:
– Нет и еще раз нет! На сегодня с меня достаточно вашего общества! Уходите!
Пожилая леди издала едва слышный возглас. Резкость тона хозяина дома для нее, по-видимому, не стала неожиданностью. Было ясно, что мистера Пениквика она побаивается.
– Ох, мистер Пениквик! – начала дама. – В такой час… Столь деликатное предприятие…
– Китти, – перебил ее старик. – Выведи-ка ее отсюда!
Пожилая леди пыталась протестовать, однако мисс Чаринг деликатно, но решительно потянула ее из гостиной.
– Я вам уже прежде говорила, чем это может закончиться, – заметила девушка.
Закрыв за пожилой леди дверь, Китти повернулась к сидящим в гостиной мужчинам, обвела их взглядом больших умных глаз, а затем направилась в их сторону.
– Хорошо, девочка! – похвалил ее мистер Пениквик. – Присаживайся.
– Вот вам стул, – предложил лорд Биденден.
– Вам будет удобно здесь, моя дорогая Китти, – произнес преподобный Хью, указывая на стул, с которого он поднялся, стоило женщинам появиться в гостиной.
Не желая быть уличенным в недостатке хороших манер, лорд Долфинтон, тяжело вздохнув, обратился к девушке:
– Сядьте на мой! Он не так удобен, но я буду рад вам услужить…
Мисс Чаринг одарила вежливой улыбкой всех собравшихся и уселась на свободном стуле у стола, чопорно сложив руки на коленях. Девушка была миниатюрной, хорошо сложенной брюнеткой, с маленькими руками и ступнями красивой формы, а ее лицо делали выразительным большие темные глаза. Мисс Чаринг имела обыкновение устремлять взгляд в глаза собеседника. Взор ее выражал такую искренность и чистоту, что мог обезоружить и сбить с толку любого недоброжелателя. Особую прелесть Китти придавали мило вздернутый носик, пухлая верхняя губка и волевой подбородок. Свои роскошные волосы девушка укладывала весьма скромно. Этим она снискала расположение опекуна и гувернантки. Сегодня на Китти было зеленое батистовое платье с высокой талией, длинными рукавами и узкой оборкой по краю подола. На шее виднелся маленький золотой медальон на шелковой ленте. Это было ее единственное украшение. Если у лорда Бидендена, человека великосветского и не чуждого последним веяниям моды, скромная одежда девушки вызывала желание переодеть мисс Чаринг во что-то помоднее, а потом добавить к наряду несколько драгоценностей, то преподобный Хью глядел на мисс Чаринг с нескрываемым одобрением.
– Итак, Китти, – сказал мистер Пениквик, – я рассказал этим джентльменам о своих намерениях. Теперь слово за ними. Это не относится к лорду Бидендену, хотя, признаюсь, он весьма красноречив. По правде говоря, я понятия не имею, зачем он сюда явился…
– Думаю, – разглядывая его светлость, произнесла Китти, – он решил пропихнуть своего брата.
– Полноте, Китти, – в замешательстве произнес лорд Биденден. – Вам следует научиться правильно говорить.
Мисс Чаринг перевела удивленный взгляд на Хью. И священник поторопился прийти ей на помощь:
– Джордж имел в виду, что слово пропихнуть не стоит употреблять в речи, кузина.
– Ха! – воскликнул мистер Пениквик. – Вот, оказывается, что он имел в виду! Ну, ну! В таком случае я бы посоветовал ему не совать нос в дела, которые его не касаются. И впредь запрещаю вам делать замечания Китти в моем доме. Я не допущу этого, пока она живет под одной крышей со мной. С меня довольно этой несносной мисс Фиш!
– Позвольте заметить, сэр, что моей кузине лучше брать пример с мисс Фишгард, чем с этого… если я не ошибаюсь, Джека, – отчетливо выговаривая по слогам фамилию гувернантки, возразил преподобный Хью.
– Ерунда! – грубо отрезал мистер Пениквик. – Китти берет пример не с Джека, а с меня. Терпеть не могу, когда в моем присутствии начинают сюсюкаться. «Я глаз не сомкнула до самой зари…» Бред! Вы, Хью, кого угодно сможете допечь своей чопорностью и благопристойностью. Если я что-то решил, никогда не пытайтесь разуверить меня в этом. Я не бросаю слов на ветер… Ладно, спешить с выбором не стоит. Коль девочка прислушается к моим советам, то обождет и приглядится к вам хорошенько, молодые люди. Не все из вас достойны стать мужем Китти. Если же вы думаете, будто сможете сесть мне на шею и помыкать мною, то глубоко ошибаетесь.