— Тебе следует извиниться перед сестрой за то, что ты сказала вчера, — выудив из духового шкафа птицу и поставив готовое блюдо в форме для запекания на тумбу, воззвала мать.
Я перестала шинковать морковь и адресовала ей вопросительно-негодующий взгляд.
— С какой это стати? За что?
— Твои слова по поводу Майлза. Мисси не заслужила того, что услышала от тебя. Ты должна была поддержать свою сестру, а не топить, вселяя в нее сомнения.
Я с запалом принялась кромсать овощ, отвернувшись от мамы.
— Я не считаю, что в чем-то была не права. Что ж, мне жаль, если я пропустила момент, когда вы с Мисси посовещались и решили наложить табу на мое мнение, — я вспыхнула от злости с молниеносной быстротой, чего не ожидала от себя.
— Не будь такой бессердечной, Софи, — укоризненным тоном обвинила она меня.
Великолепно!
Так я теперь сущий монстр!
— Это называется мыслить здраво, а не витать в розовых облаках, — огрызнулась я, приступив к нарезанию зеленого лука. — Знаешь, что? — бросив нож в сторону, я оттолкнулась от края столешница и всплеснула руками. — Меня это больше не касается. Отныне я не стану лезть в ваши с Мисси дела!
— Софи, — вздохнула мама.
Я отвернулась, скрестив руки на груди.
— Я понимаю. Ты переживаешь за сестру, — ее голос смягчился, приобрел некую снисходительность, от которой мне стало не по себе. — Но Майлз — достойный молодой человек.
— Что ж, он будет польщен, когда узнает, что вы организовали для него семейный мини-фанклуб.
— Софи!
— Ах, прости. Забыла, — я развернулась к маме лицом и покачала головой. — Мое мнение же вас совершенно не интересует.
Я устремилась к выходу из кухни прежде, чем очередной упрек полетел в мой адрес.
Осточертело!
Когда дело доходит до неприкасаемой Мисси, мама словно слепнет; когда смотрит на меня, то теряет слух, стоит мне подать голос в попытках достучаться. Я не заслужила того, что она, не раздумывая, встанет на защиту сестры без разбора истинного виновника.
Сейчас же мама будет рвать и метать, если я еще хоть раз заикнусь плохим словом о Майлзе, поскольку он — наилучшая партия для Мисси, о которой они не могли и мечтать. Красив, богат, обходителен… и смотрит ласковым взглядом на мою сестру…
Испорченное настроение я хотела смаковать, вновь вернувшись в свою комнату, но наткнулась на смеющихся Мисси и ее благоверного, когда мчалась к лестнице. Заливистый смех старшей из дочерей Бейли внезапно стих, как только серые глаза блондинки впились в меня, словно ястребиные когти в мышь.
Так же я поймала на себе изучающий взгляд британца.
Тот факт, что парень выбрал в качестве спутницы по жизни мою слегка неуравновешенную сестру, не делало его менее сексуальным. Возможно, чуточку глупым, хотя он не создавал впечатления дурака, готово бросить весь мир к ногам первой попавшейся красотки со смазливым личиком.
Он по-прежнему горяч.
И по-прежнему вызывал во мне желание.
Глава 4
С широкой светящейся улыбкой на лице Мисси держала Майлза за руку, поместив ее между своих бледных ладошек. Прижимаясь щекой к его плечу, она хлопала длинные ресницами, пожирая мистера Редманда взглядом, а я мечтала провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть этой картины.
Я раскрыла рот, чтобы скупо поприветствовать влюбленных, но передумала, оглянувшись в сторону кухни. Оттуда на всех парах мчалась мать, вытирая о кухонное полотенце руки. Увидев Мисси с темноволосым британцем, она счастливо растянула уголки губ и обнажила белоснежные зубы.
— Вы вовремя, дети! — с невероятной гордостью произнесла эти слова, будто вместо ужина она спасла мир. — Проходите к столу.
Неожиданно вилла в триста с лишним квадратных метров превратилась в ничтожный клочок пространства, и все сталкивались друг с другом, словно кучка хомячков в крошечной клетке. В итоге, когда шумная троица в лице моих родителей и Мисси, Майлз и я расселись по местам в столовой, скребя столовыми приборами по посуде, над нами повисла довольно странная атмосфера. Иногда перебрасываясь между собой фразами, мы провели в зыбком молчании, разбавляемом доносящимся с пляжа шумом волн.
Папа был единственным из присутствующих, кто уплетал все с диким удовольствием и выглядел совершенно беззаботным. Мама постоянно трогала свои волосы — она делает так, когда испытывать нервозность. Мисси иногда издавала бессмысленные хихикающие звуки, со смесью страха и вопроса поглядывая на жениха. Майлз же казался со стороны воплощением невозмутимости. И грации. Вначале ужина он сделал комплимент маме относительно ее кулинарных способностей, и, наверное, это стало первым и последним, что он сказал с тех пор, как мы начали ужин.
Больше чем перепады настроения у Мисси я терпеть не могла гробовую тишину во время трапез.
Только поэтому, — а вовсе не из-за того, что во мне теплился личный интерес к молодому и привлекательному мистеру Редманду — я, осушив поставленный передо мной стакан с водой, развернулась плечами к зеленоглазому европейцу и предприимчиво завязала с ним беседу.
— Итак, Майлз, — прокашлявшись после того, как озвучила его имя, я положила руки на край стола и соединила пальцы в замок. Британец с любопытством оторвал скучающий взгляд от содержимого своей тарелки и ответил искренней заинтересованностью в глазах на мой голос. — Чем вы занимаетесь?
— Вы имеете в виду, мою рабочую деятельность? — конкретизировал шатен.
«Вы?»
Какая учтивость.
Я коротко кивнула.
Выпустив из жилистых пальцев вилку, Майлз уверенно выпятил грудь, словно не сомневался в том, что история, которую он намеревается рассказать, покорит каждого в этой комнате и заставит проникнуться к нему уважением.