— Если ты встанешь на минутку с кровати, я возьму одеяло и завернусь в него, чтобы не оскорблять твою стыдливость.
Мойра поспешно вскочила и встала к нему спиной.
— Можешь повернуться, я сама скромность.
Почти скромность, подумала Мойра, глядя на его обнаженную грудь. Он завернулся в одеяло, что верно, то верно, но только ниже пояса. Из уважения к ее стыдливости!
— Ты собирался поговорить со мной, — напомнила она. — Что же это такое, чего ты не мог сказать мне в церкви?
Джек взял ее за руку и усадил рядом с собой на кровать.
— Я не хотел, чтобы нас прерывали. Церковь — слишком людное место для того, что я должен тебе сказать.
Мойре было трудно сосредоточиться, сидя рядом с Джеком. Она вдыхала его восхитительный запах, присущий ему одному. Этот запах напоминал ей о чем-то мускусном и неотразимом. Желание дотронуться до его губ, плеч, густых волос, покрывающих его грудь, было таким сильным, что она сжала пальцы в кулаки, чтобы не поддаться искушению. Сообразив, что Джек может прочитать по глазам ее чувства, Мойра поспешила опустить веки.
— Что же ты хотел сказать?
— Не столько сказать, сколько сделать, — ответил он, приподнимая ее подбородок таким образом, чтобы она смотрела ему в глаза.
То, что он увидел, вызвало у Джека бурный прилив желания, страсть загорелась в нем, черты лица обострились от любовного голода.
— Я хочу тебя, Мойра. Позволь мне любить тебя.
— Ты ведешь себя нечестно, — возразила она. — Ты знаешь, что я не могу отказать тебе. Но не я же придумала все эти трудности. Я оставила тебя ради твоего же блага.
— Как ты можешь утверждать, что такой поступок пойдет мне на благо? — возмутился Джек. — Или ты считаешь, я сам не в состоянии решить, что для меня благо?
— Женитьба на мне вызовет скандал.
— Я и раньше попадал в скандальные положения, и ничего, пережил это.
— Раньше ты не был герцогом.
— Богу ведомо, что я не гнался за титулом. Будь честной, Мойра. Вышла бы ты за меня, если бы я оставался просто Черным Джеком?
— Да, но если бы ты оставался им, то женился бы на леди Виктории. Так или иначе, ты не мог бы жениться на бедной ирландской девушке.
Ее логика была неопровержимой, и Джек решил переменить тему.
— Где твой медальон?
Мойра взглянула на него вопросительно:
— В кармане платья, а что?
Джек встал, вынул из ее кармана медальон и снова сел.
— Открой его.
Дрожащими пальцами Мойра нажала на защелку и подняла крышку медальона, открыв миниатюрный портрет.
— Ну вот, смотри. Ты доволен?
— Кто изображен на портрете?
Мойра глубоко втянула в себя воздух и медленно выдохнула.
— Для тебя это не имеет значения.
— Но держу пари, это имеет значение для тебя.
— Мама говорила, что это портрет ее отца. Сейчас уже некому подтвердить ее слова, но она этому верила. Медальон принадлежал се матери, которая умерла, рожая мою маму.
— А кто передал твоей маме медальон и рассказал о нем?
— Монахини, которые се воспитывали. По словам матери-настоятельницы, семья бабушки отказалась от нее, когда та забеременела. Предположительно, отцом ребенка был английский военный благородного происхождения, который служил в Ирландии во время восстания. Очевидно, мой дедушка бросил мою бабушку, если вообще эта история правдива. Но я не понимаю, какое отношение это имеет к нам. Какая разница, кто этот человек?
— Огромная разница, если человек на портрете — твой дедушка.
— А ты знаешь, кто он? — возбужденно спросила Мойра, щеки ее порозовели от волнения.
— Думаю, что да. Ты слышала о знаменитом графе Пемброке?
Мойра покачала головой:
— Мой дедушка — дальний родственник знаменитого графа?
— Твой дедушка и есть граф. Твоя мама была дочерью будущего графа Пемброка. В свое время он унаследовал титул, женился, и у него родился сын, который последствии умер. Сейчас сэр Герберт живет затворником в своем имении.
— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросила Мойра.
— Провел расследование, любовь моя. Я отдал медальон Спенсу и попросил его разобраться, даже не представляя, насколько это важно. Отец Спенса узнал лицо на миниатюре.
— Ты уверен? Абсолютно, безусловно уверен?
— В достаточной степени. После возвращения в Лондон мы первым делом попросим аудиенции у лорда Пемброка. Только он может подтвердить правдивость истории. Но, я думаю, так и было. Ну, теперь ты выйдешь за меня замуж? В твоих жилах течет кровь не менее голубая, чем у меня.
— А ты не придумал все это?
Джек только головой покачал, рассерженный сверх всякой меры. Ну что за женщина, ей бы только перечить! Но может, именно эта черта и делает ее такой привлекательной?