— Идем, — подхватываю девчонку под локоть и открываю дверь.
— Куда?
— В ближайшее время тут все перевернут. Два растерзанных человеческих тела и еще с десяток обгоревших останков. Как думаешь, это привлечет внимание полиции?
— Живодеров больше нет? — она запнулась, засмотревшись на черный столб дыма. — Но мне некуда идти.
— Поживешь у меня. Когда все уляжется, сможешь вернуться.
— Вы шутите? — она вырвала руку.
— А похоже?
— Нет, — растерла нос ладонью.
— Слушай, если думаешь, что я хочу тебя убить, то, поверь, я не стал бы усложнять себе жизнь. И сделал бы это намного раньше.
— Я так не думаю, — поспешно заверила. — Но вы ничего не требуете взамен.
— Суп варить умеешь?
— Суп? Умею.
— Вот и отлично. Меняю твои кулинарные шедевры на кров и пищу.
— И никакого секса?
— Что?! — не смог сдержать удивления. — Что в твоей голове вообще творится? В твоем мире все обменивается на секс?
— Нет! — вспыхнула.
— Вот и в моем нет. А теперь помолчи и закрой дверь вагончика, если не хочешь, чтобы растащили твои и без того скудные пожитки.
— Я просто не понимаю зачем это вам, — девочка поднялась по лестнице, торопливо накинула навесной замок.
— Я тоже.
— Меня зовут Софья. Можно просто Соня, — старается не отставать, поспевая за моих размашистым шагом.
— Я помню, — оттянул ворот водолазки. Насквозь промокшая одежда холодной коркой липнет к телу.
— А вас как зовут? — осмелилась спросить, когда мы подошли к автомобилю.
Я открыл багажник, скинул кобуру и мокрую куртку:
— Ивар, — девчонка последовала моему примеру: села в автомобиль. Без раздумий и сомнений. — Не страшно? — включил печку на максимум.
— А что мне терять? — спросила слишком весело.
Я мог бы ответить: "Жизнь", — но промолчал.
Ранее утро и отсутствие пробок на дорогах позволило добраться домой к рассвету. Девчонка не спала и тревожно всматривалась в пейзаж за окном. Взглянула на меня, окажись мы во дворе типовой девятиэтажки.
— Что, ожидала увидеть крепость с высоким забором и воротами?
Она пожала плечами, вышла и ждала пока я достану сумку из багажника.
— А вы вот так и ходите? — спросила шепотом.
— Как? — осмотрел, вдруг забыл снять охотничий нож или подсумок с патронами, но на поясе висел лишь фонарик. — Считай, что охранник вернулся со смены. Иди, малая. Я устал.
В лифте девчонка прижалась к дальней стенке и смотрела себе под ноги.
— Проходи, — распахнул входную дверь. — Обувь и одежду сразу в ванную, я не люблю грязь.
Несмело входит и застывает. Приходится толкаться в узком коридоре, спотыкаясь о сумку со снаряжением.
— Ну. Ты что-то ждешь? Или тебе нужна моя помощь? — пока девчонка испуганно озирается, снимаю влажную водолазку и зашвыриваю в приоткрытую дверь ванной.
— Не трогайте меня! — визжит так, что в ушах зазвенело.
— Я не пущу тебя в таком виде. Не хочу потом травить блох, — заталкиваю девчонку в ванную и закрываю дверь.
— У меня нет блох. Я моюсь.
— Или делаешь как я скажу или можешь валить на все четыре стороны! — рявкаю.
Еще в детстве я давал тетке обещание, а позже и самому себе, не тащить в дом бездомных кошек и собак… хотя, я и сейчас не нарушил. Девчонка не тянула на хромого щенка, если только на взъерошенного котенка, что испуганно шипит при каждом моем движении.
— Не трогайте, сказала! Я так и знала, что за предложением "просто жилья" скрывалось нечто другое, — поправляет вязаную шапку, натягивая до самых бровей.
Делает вид, что уходить собралась. Ну, ну.
— И что же, по-твоему, за моим великодушным предложением скрыто?
— Да ничего особенного. "Того самого" захотелось! — на носочки привстала, локти в стороны — точно боевой воробей.
— Это чего это — "того самого"? — спросил насмехаясь.
Девчонка краской залилась, но нос крошечный вздернула и громко ответила:
— Секса!
— Ой, прости, — не удержался и расхохотался.
Воробей боевой настрой подрастерял, захлопал растерянно зелеными глазищами.
— Ну хватит уже, — жалобно пропищала.
Хохотал, уперев ладони в колени, пока порозовевшее лицо девчонки не приняло естественный телесный вид.
— Чего это? Ты пошутила — я посмеялся. А теперь серьезно, — выпрямился. — Запомни, котенок или клопенок, я еще не определился, будешь глупости говорить, сразу на улицу вылетишь, вернешься в свой грязный вагончик, где из мебели матрас, а из посуды — алюминиевая ложка. Поняла?