Мэтт испытывал желание сказать ей: «Знаешь, давай забудем все это. Я не хочу ничего знать. Ты сказала, что любишь меня, я единственный в твоей жизни мужчина, которого ты любила по-настоящему. Этого достаточно».
Когда они приехали, вышла Кайра, поздоровалась с ними во дворе. Вид у нее был озабоченный. Мэтт вспомнил, как она поселилась в гараже. Заметил тогда, что она напоминает ему Фонз.[14] Кайра понятия не имела, о чем это он. Странно, о каких вещах думает и вспоминает человек, когда напуган. Марша тоже смотрела встревоженно, особенно когда увидела повязку на голове Мэтта и то, как он неуверенно шагает к двери. Но Марша слишком хорошо знала своего деверя, сообразила, что теперь не время для расспросов.
Молчание нарушила Оливия:
– Можно тебя спросить?
– Да, конечно.
– По телефону ты говорил о каких-то снимках и видео.
– Да.
– Могу я посмотреть?
Мэтт достал телефон, протянул ей. Оливия повернулась и взяла мобильник, стараясь не прикасаться к мужу. Защелкала кнопками. Он следил за выражением ее лица. Она сосредоточенно хмурила брови, ему так хорошо была знакома эта гримаска. Голова склонена набок, Оливия делала так всегда, находясь в недоумении.
– Не понимаю, – пробормотала она.
– Это ты? – спросил он. – В парике?
– Да… Но все было по-другому.
– Что все?
Оливия не сводила взгляда с экрана мобильного телефона. Нажала кнопку и просмотрела все изображение сначала. Удрученно покачала головой:
– Что бы ты про меня ни думал, я никогда тебя не обманывала. А этот мужчина? На нем тоже был парик. Видимо, хотел выглядеть как тот парень на фотографии.
– Я это понял.
– Как?
Мэтт показал ей серое небо за окном, кольцо на пальце. Рассказал, как вместе с Сингл они увеличивали изображение в ее кабинете.
Оливия присела рядом. Она была потрясающе красива.
– Так ты знал.
– Что?
– В глубине сердца, несмотря на все эти мерзкие картинки, ты знал, понял, что я тебе не изменяла.
Мэтту захотелось обнять ее, крепко-крепко. Но он сдержался и промолвил:
– Прежде чем начнешь рассказывать, хочу задать тебе пару вопросов. Согласна?
Оливия кивнула.
– Ты беременна?
– Да, – ответила она. – И прежде чем задашь следующий вопрос, скажу сама. Это твой ребенок.
– Тогда мне плевать на все остальное. Если не желаешь говорить, не надо. Сбежим куда-нибудь и начнем все сначала. Оставим это, мне все равно.
Оливия печально покачала головой:
– Сбежать у меня не получится, Мэтт. – Она выглядела такой измученной. – К тебе это тоже относится. И потом, как же Итон и Пол? Марша?
Да, конечно, она права. Вот только Мэтт не мог подобрать нужных слов. Пожал плечами и пробормотал:
– Я не хочу ничего менять.
– Я тоже. И если бы могла сама как-то выкрутиться, непременно сделала бы это. Но я не могу. Я боюсь, Мэтт! Никогда в жизни мне не было так страшно!
Оливия повернулась к нему. Обняла за шею, притянула к себе, наклонилась и поцеловала в губы. Мэтт хорошо знал этот поцелуй. Он означал прелюдию. Несмотря на все происходящее, его тело среагировало. Словно запело. В поцелуе ощущался голод. Оливия придвинулась еще ближе, прижалась к нему. Он закрыл глаза.
Оливия слегка изменила позу, и вдруг бок Мэтта пронзила боль. Сломанное ребро… Он замер. А легкий стон заставил Оливию остановиться. Она разжала руки, отпустила его. Теперь она смотрела в сторону.
– Все, что я рассказывала о себе, – начала Оливия, – ложь.
Мэтт молчал. Он сидел и ждал продолжения.
– Я родилась не в Нортуэйзе, штат Виргиния. Ни в какой колледж не ходила, даже среднюю школу не закончила. И отец мой не был никаким врачом, честно говоря, я вообще не знаю, кто мой отец. У меня никогда не было няни Кэсси. Я все выдумала.
За окном по улице проехала машина, фары на миг осветили стену. Мэтт сидел неподвижно и прямо.
– Моя мать была законченной пьяницей и наркоманкой. Она сдала меня в приют, когда мне исполнилось три. А два года спустя умерла от передозировки. После этого я кочевала из одного приюта в другой. Ты не представляешь, что это такое – сиротские приюты. Впрочем, лучше тебе не знать. Когда мне исполнилось шестнадцать, я сбежала и оказалась в окрестностях Лас-Вегаса.
– Когда тебе было шестнадцать?
– Да.
Голос Оливии звучал монотонно. Глаза ясные, но смотрят словно в никуда. Казалось, она ждет от Мэтта какой-то реакции. Он молчал, пытаясь осмыслить ее слова.
– Так все эти истории о докторе Джошуа Мюррее…
– О молоденькой девушке, у которой умерла мама и она осталась с чудесным добрым отцом и его лошадьми? – Оливия слабо улыбнулась. – Я вычитала все это в книжке, Мэтт. Когда мне было восемь.
Он открыл рот, но не издал ни звука, затем выдавил:
– Но почему?
– Почему я лгала?
– Да.
– На самом деле я не лгунья… – Оливия осеклась, взглянула на Мэтта. – То есть по мере сил стараюсь не врать. Знаю, это сейчас звучит смешно. Но стать Оливией Мюррей означало начать жизнь с чистого листа, точно и не было никогда той, другой, девушки. Сирота из приюта умерла. Ее место заняла Оливия Мюррей из Нортуэйза.
– Значит, все это… – он развел руками, – было ложью?
– Только не мы, – возразила она. – Не наши чувства. Не наши отношения. В том, что касается этого, не было и капли лжи. Ни в одном поцелуе или объятии. Ты любил не лгунью. Любил меня.
«Ты любил меня». В прошедшем времени.
– Когда мы познакомились в Лас-Вегасе, ты не была студенткой?
– Нет.
– А тем вечером? В клубе?
– Я работала.
– Не понял?
– Не надо, Мэтт. Ты прекрасно все понял.
Он вспомнил сайт в Интернете. Со стриптизершами.
– Ты танцевала?
– Танцевала? Да, пожалуй, это подходящий термин для обозначения экзотических танцев. Все девочки его использовали. Я работала стриптизершей. И иногда меня заставляли… – Оливия покачала головой. В ее глазах стояли слезы. – Нам никогда не переступить через это.
Мэтт почувствовал, как его охватывает гнев.
– Ну а той ночью, – воскликнул он, – я был похож на парня с деньгами?
– Не смешно.
– Я и не стараюсь кого-нибудь рассмешить.
Теперь в ее голосе звучали стальные нотки.
– Ты не представляешь, что та ночь значила для меня. Она изменила мою жизнь. Тебе этого не понять, Мэтт.
– Чего именно?
– Твой мир, – пробормотала она. – Он стоил того, чтобы за него бороться.
Мэтт не совсем понял, что она хотела сказать. Или что он хотел услышать.
– Ты говорила, что жила в сиротских приютах?
– Да.
– И убежала?
– В последнем моем приюте вполне одобряли такой образ жизни. Знаешь, как хотелось выбраться оттуда. Ну и они подсказывали нам, куда идти. У сестры начальницы последнего приюта был свой клуб. Она изготовила нам поддельные удостоверения личности.
Мэтт покачал головой:
– Отчего ты тогда не сказала мне правду?
– Когда я должна была сказать тебе правду? В нашу первую ночь в Лас-Вегасе? Или когда зашла к тебе в офис? Или во время нашего обручения? Когда?
– Не знаю…
– Это было не так просто.
– Думаешь, мне было просто рассказать о том, что я сидел в тюрьме?
– У меня ситуация оказалась сложнее, – произнесла Оливия. – Я заключила пакт.
– Какой пакт?
– Если бы речь шла только обо мне, я бы еще могла рискнуть. Но речь шла и о ней.
– О ком?
Оливия отвернулась и долго молчала. Затем достала из кармана листок бумаги, медленно развернула его и протянула мужу.
Мэтт взял листок. Это была статья из «Невада сан ньюс», распечатанная с сайта в Интернете. Он прочел. Времени это заняло немного.
УБИТА ЖЕНЩИНА
Лас-Вегас, штат Невада. Тело Кэндес Поттер, 21 года, было найдено на парковке трейлеров вблизи автомагистрали. Причина смерти – удушение. Полиция отказалась комментировать, имело ли место изнасилование. Мисс Поттер работала танцовщицей в ночном клубе «Янгтангс» на окраине города под сценическим псевдонимом Кэнди Кейн. Власти сообщают, что расследование идет полным ходом и у них уже появились многообещающие версии в этом деле.