— Осторожно. Я не всегда такая добрая, Роби. Не спугните.
Он хотел отказаться, но не стал.
Они подъехали к дому Вэнс и на лифте поднялись в ее квартиру. Квартирка была маленькая, но Роби она сразу понравилась. Чистые линии, никакого беспорядка, все осмысленно, каждая вещь имеет свое назначение. Он подумал, что все это отражает характер владелицы.
Он уселся на длинный диван в гостиной, а она открыла аптечку первой помощи, которую прихватила в Вашингтонском отделении.
— Снимайте пиджак и рубашку, — приказала она.
Увидев его татуировки, она подняла брови. А когда вгляделась и поняла, что татуировки скрывают старые раны, удивилась еще сильнее.
— Вы бывший спецназовец, да? Рейнджер, «Дельта», морская пехота? Они все сложены одинаково.
Он не ответил.
Она промыла рану, намазала мазью с антибиотиком и наложила повязку.
— Я захватила болеутоляющее. Вам дать таблетку?
— Не надо.
— Да ладно, Роби, незачем разыгрывать передо мной мачо.
— Важно чувствовать свой болевой порог. Болеутоляющее искажает картину.
— Надо же, никогда об этом не задумывалась.
— Спасибо, что залатали меня. Очень умело. — И он надел рубашку, чуть поморщившись от боли.
— Приятно убедиться, что вы тоже человек, — сказала она, заметив его гримасу.
— Я считал, что вы это определили по наличию кровотечения. Я сплю здесь?
— Да. У меня только одна спальня.
— Поверьте, мне приходилось спать в куда худших условиях.
— А можно?
— Что можно?
— Поверить вам.
— Вы же сами меня пригласили.
— Я не об этом говорю, и вы это прекрасно понимаете.
Он подошел к окну. На севере переливались огни округа Колумбия. Были отчетливо видны мемориал Линкольна, мемориал Джефферсона, памятник Вашингтону, купол Капитолия.
— Просыпаясь по утрам, я люблю смотреть в это окно, — сказала она. — Вот для чего я работаю. Чтобы защищать то, что символизируют эти сооружения.
— Хорошо иметь такую мотивацию, — сказал Роби.
— А у вас какая?
— В иные дни я могу ответить на этот вопрос, в иные — нет.
Помолчав, она сказала:
— Мы познакомились только сегодня, а мне кажется, что я знаю вас долгие годы. Почему так?
Он посмотрел на нее: выражение ее лица говорило, что вопрос не риторический. Она ждала ответа.
— Поиски убийцы быстро сближают. А пережитое покушение сближает еще больше.
— Наверное, вы правы, — сказала она, явно разочарованная таким его ответом.
— Знаете, вы можете, — сказал он.
— Что я могу?
— Доверять мне.
Произнося эту ложь, Роби не смотрел ей в глаза.
Глава 4
На следующее утро Роби взял в прокате «вольво». Менеджер рассказывал ему, какие безопасные это машины. Но не в моем случае, думал Роби, выезжая из гаража проката.
Больше всего его испугало в прошлую ночь не то, что его едва не убили, не то, что он видел, как умирают другие. Больше всего его испугало то чувство, которое он испытал, когда подумал, что с Джули что-то случилось. Ему не нравилось, что кто-то имеет над ним такую власть.
Зажужжал телефон. Он взглянул на экран. С ним опять хотел встретиться Синий. Немедленно.
Еще бы ты не хотел, подумал Роби.
На сей раз никаких публичных мест, никаких отелей с массой свидетелей. У Роби не было выбора. Или играть по правилам, или выходить из игры.
Это здание было в той части Вашингтона, куда не заходят туристы. Прежде чем войти в охраняемое помещение, Роби пришлось расстаться со своим мобильным. Но пистолет он оставил при себе.
Синий уселся напротив него. Красивый костюм, аккуратно причесанные волосы. Дедушка, добрый дедушка.
— Первое. Мы так и не нашли вашего куратора, Роби. Второе. В переулке, о котором вы говорили, не было никакого мужчины с винтовкой.
— О’кей.
— Далее, — сказал Синий. — Покушение на вашу жизнь прошлой ночью.
— Стреляли из машины, очень похожей на машины из парка правительственных учреждений.
— Не думаю, что такое возможно.
Роби побарабанил пальцами по столу.
— Вы не нашли моего куратора, не нашли стрелка, которого я уложил в переулке, и после этого вы считаете невозможным, чтобы в меня стреляли с федеральных колес?
— Кто эта девочка? — спросил Синий.
Роби понимал, что рано или поздно присутствие во всей этой истории Джули выйдет на свет.
— Она краеугольный камень всей этой конструкции. Если с ней что-то случится, мы ничего не стоим. Так что если вы хотите мне сказать, что о ней узнал мой бывший куратор, будьте готовы позаботиться о ее безопасности.