Роби заметил, как широко распахнулись глаза Джули, с какой жадностью впитывала она его слова.
— После Залива, — продолжал Кассиди, — я пошел по дурной дорожке. Они помогли мне встать на путь истинный.
— Наркотики? — спросил Роби.
— Наркотики — это не про меня, — тихо сказал Кассиди, отводя глаза от Джули.
— Я знаю, что у моих родителей были проблемы с наркотиками, — сказала Джули. — Особенно у папы.
— Джули, он был хороший человек, — сказал Кассиди. — Я уже сказал: там, в пустыне, он спас мне жизнь. Получил «Бронзовую звезду» за отвагу. И «Пурпурное сердце». Когда мы были солдатами, он даже алкоголя в рот не брал. Но с войны мы вернулись совсем другими людьми. Как ни коротка была эта война, мы на ней навидались всякого. Смерть мирных жителей — женщин и детей. И многие ребята слетели с катушек. Так или иначе, твой папа начал употреблять. Мама пыталась спасти его, но не смогла. А потом и сама тоже пристрастилась.
— А ваш порок? — спросила Вэнс.
— Я пил, — честно ответил Кассиди.
— И тем не менее владеете баром? — сказал Роби.
— Лучший способ ежедневно проверять себя. Меня постоянно окружают все эти бутылки, а я не притрагиваюсь к алкоголю уже больше десяти лет.
— Джули сейчас четырнадцать лет. Значит, в последний раз вы видели Гетти примерно тринадцать лет назад? — сказала Вэнс.
Роби снова оглядел кабинет.
— Счастье отвернулось от Гетти. Может быть, им было бы полегче, если бы вы им немного помогли.
— Да я был бы рад, — сказал Кассиди. — Если бы только смог их найти. — Он открыл сейф и вынул оттуда пачку писем. — Я много лет писал твоим родителям, Джули. Все письма возвращались нераспечатанными, с пометой «адресат не найден». Я потратил много времени и денег, стараясь вас разыскать.
Роби посмотрел на пачку.
— Сколько сил ушло.
— Они были мои друзья. Кертис спас мне жизнь.
— Вы помните Габриэля Сигеля и Элизабет Клэр?
— Конечно, помню. Как они поживают?
— Не так уж хорошо. А Рика Уинда?
— Хороший был парень. Отличный солдат.
— Он тоже убит. И Лео Брум.
Кассиди встал, хлопнул ладонью по столу.
— Все эти ребята из моего отделения убиты?
— Да, смертность выше, чем хотелось бы, — сказала Вэнс.
— Следует ли мне беспокоиться? — спросил Кассиди.
— Кто бы не забеспокоился, — ответил Роби.
В западном направлении опять были пробки, и только через полтора часа они добрались до лесного домика и уселись на кухне.
— Давайте проговорим это еще раз. — Роби посмотрел на Вэнс. — Ваша очередь.
— Ладно. Начнем с того, чтобы исключить некоторых людей. Я не понимаю, каким образом в этом могла участвовать Ван Бюрен. Она уже четыре месяца в хосписе и теперь еще на искусственном дыхании.
Роби кивнул.
— Сигель, похоже, тоже чист. Он так искренне удивился, когда я сказал, о чем хочу с ним поговорить.
— Может быть, Роби, вы ошиблись, — заметила Вэнс. — Вы сказали, что как только Джули заговорила об остальных солдатах отделения, ее сразу же захотели убить. Получается, что это не так.
— А что вы скажете о Кассиди? Я лично не верю, что он не смог разыскать Гетти. И что он не знал о других своих бывших сослуживцах, которые живут неподалеку. Он имеет деньги, и деньги дают вот такой результат. И хотя он искренне удивился, что Сара и Кертис убиты, все это очень странно.
Джули сказала:
— Мама и папа никогда его не упоминали. Это тоже странно, ведь он утверждал, что они были очень близки. Почему они не отвечали на его письма?
Вэнс хотела что-то сказать, но тут зазвонил ее телефон.
— Алло?
По-видимому, на другом конце говорили очень быстро. Вэнс вытащила блокнот.
— О’кей, сейчас приеду. — Она нажала «отбой». — Это жена Габриэля Сигеля. Я оставила ей мои контакты. Ее мужу позвонили, как только вы ушли от него. Он вышел из банка и не вернулся. Он пропал.
Когда они подъехали к дому Сигеля, его жена ждала у дверей. Она странно смотрела на Роби, пока не заметила у него за спиной Вэнс.
— Мой напарник, — сказала Вэнс. — Роби, это Элис Сигель.
— Миссис Сигель, мы постараемся разыскать вашего мужа.
Элис Сигель кивнула. Глаза ее были полны слез. Вдруг она заметила Джули и совсем запуталась.
— Кто это?
— Давайте сейчас не будем говорить об этом. Можно войти?
Элис впустила их в дом, они уселись в кресла в гостиной.
Первой заговорила Вэнс:
— Итак, вы сказали, что вашему мужу позвонили и он тут же вышел. Ему позвонили по рабочему телефону или на мобильный?
— По рабочему.
— Кто-нибудь из работников банка спросил, кто звонит?
— Я думаю, тот, кто снял трубку, решил, что Гейб обрадуется этому звонку. Звонил мужчина.
— Вы звонили ему на мобильный? — спросил Роби.
— Раз двадцать. И писала тоже. Не отвечает. Я очень волнуюсь.
— Можете вы назвать причину, почему бы ваш муж вот так вдруг встал и вышел? — спросила Вэнс.
Элис с подозрением посмотрела на нее.
— Но это ведь вы приехали к нему поговорить. И после этого он исчез. Может быть, вы назовете мне причину?
— Ваш муж служил в армии во время войны в Персидском заливе. Мы хотели спросить, не общается ли он с кем-то из своего бывшего отделения, — сказал Роби.
— Он общался с Элизабет Ван Бюрен. Она умирает.
— Мы знаем, — сказала Вэнс. — А больше он никого не упоминал?
— Лео Брум? Рик Уинд? Кертис Гетти? — подсказал Роби.
— Гетти, да. Гейб говорил, что они дружили, но они не виделись с тех пор, как вернулись на родину. Дело в том, что Гейб не любил рассказывать о службе в армии. Он боялся, что умрет, потому что они воевали в страшных условиях, среди токсичных веществ. Когда Элизабет заболела, он впал в депрессию. Он был убежден, что он следующий.
Джули сказала:
— Вы говорите, что он дружил с Кертисом Гетти? Есть какие-нибудь фотографии, где они вместе?
Роби и Вэнс посмотрели на Джули. Роби ощутил укол вины, подумав, как все эти разговоры могут подействовать на подростка.
Элис засуетилась.
— Наверняка есть. Подождите-ка. — Она вышла из комнаты и через несколько минут вернулась с фотографиями.
— Вот мой папа! — сказала Джули.
Это была групповая фотография на фоне сожженного иракского танка. Крайний справа был Кертис Гетти, в камуфляже, с пистолетом в руке. Молодой, веселый. Рядом стоял Джером Кассиди — в рубашке навыпуск, загорелый, стройный и мускулистый. Элизабет Клэр с серьезным лицом смотрела прямо в камеру — она казалась самой зажатой.
— А крайний слева — Гейб, — сказала Элис.
Сигель казался уверенным в себе, почти дерзким. Теперь от этого человека с фотографии осталась лишь пустая оболочка, подумал Роби.
— Не понимаю, почему служба мужа в армии заинтересовала кого-то сейчас, когда прошло столько лет.
— Есть у него что-нибудь еще, связанное с армией?
— Я об этом ничего не знаю. Что-то он привез с собой. Каску, ботинки, еще что-то. Но потом выбросил.
— Почему? — спросила Вэнс.
Казалось, Элис удивил ее вопрос.
— Он думал, что они токсичны.
Когда они вернулись в лесной дом, Вэнс позвонила в ФБР и по полной программе получила за то, что вышла из-под наблюдения. Когда ее начальник закончил свою тираду, Вэнс попросила его отследить телефонный звонок Габриэлю Сигелю в банк. Он позвонил через двадцать минут. Одноразовый телефон. Тупик. Начальник приказал Вэнс явиться в офис.
Роби услышал эту часть разговора. Когда Вэнс начала отказываться, он схватил ее за руку и поднял глаза вверх, где Джули наполняла себе ванну.
— Поезжайте, и возьмите Джули с собой. Отвезите ее в Вашингтонское отделение, под защиту вооруженной охраны. А потом возвращайтесь сюда, ко мне.
Вэнс смотрела на него, и в глазах у нее было недоверие.