Вот и пустырь. Остановились за трансформаторной будкой. Фургон стоял на месте.
- Пошли, Володя, - сказал Сидельников. - Инструмент не забудь.
Тот вылез из машины с маленьким чемоданчиком в руке.
Висячий замок на дверях фургона Сидельников быстро одолел отмычкой. Поднялись по короткой железной стремянке. Зажгли фонарь. Радиотехник присвистнул. Две боковых стены и торцовая, та, что к кабине, были уставлены на стеллажах аппаратурой. Тут же три огромных танковых аккумулятора.
- Все первоклассное, - сказал радиотехник. - Япония, "Сименс".
- Забирай, что нужно, грузи в машину.
Демонтажом они занимались около часа.
- Все забрал, Володя? - спросил Сидельников.
- Что сгодится. Остальное не нужно, - ответил радиотехник, укладывая в гнезда спецчемоданчика гаечные ключи разных номиналов, отвертки, воротки.
Сидельников взял тяжелый молоток, выточенный вместе с рукояткой из одного куска нержавейки, примерился и начал крушить все, что оставалось. Затем, отстранившись, полюбовался своей работой. Потом выкрутил свечи с двигателя, снял трамблер, зашвырнул это в темень.
- Ну что, поехали? - спросил радиотехник.
- Одну минуточку, Володя, хочу подсластить им пилюлю, - открутив крышку бензобака, он высыпал туда с полкилограмма сахара, прихваченного из дому в целлофановом мешочке. - Кто бы это мог сделать? - спросил он.
- Что? - не понял радиотехник.
- Такой погром, - кивнул Сидельников на автофургон.
- А-а... Хулиганы какие-то.
- А похоже?
- Вполне. Ты хорошо постарался: трамблер, свечи, сахар. Скорее всего хулиганы-подростки. Часть аппаратуры забрали в надежде толкнуть, остальное - для куража.
- Тогда порядок. Поехали.
Было пять минут шестого. Холодно. Темно...
В полдень следующего дня в кабинете руководителя фирмы "Лесной шатер" Гирихана Арсанукаева раздался звонок. Он снял трубку:
- Слушаю.
- Что выяснил?
Арсанукаев, узнав голос, непроизвольно принял стойку вышколенного подчиненного, ответил:
- Врал. Никакой он не фирмач. Во-первых, сказал, что узнал о нас из бюллетеня "Деловой мир" за этот месяц. А мы в этом месяце туда свою рекламную заявку не подавали. Это-то меня и насторожило. "Что за тип, думаю. - Чего ему надо?" Когда он уехал, я послал проследить за ним "малыша". В дачном поселке "малыш" выяснил, что дача, куда он вошел, его, а он репортер Желтовский. Во-вторых, "малыш", когда услышал это, сразу вспомнил, что видел его морду по телевидению... Что делать? Артур, наверное, понадобится?
- Это не твоего ума дело... Заканчиваю. Тут народ толпится звонить. Я из автомата. Спокойно работай, не суетись и не вздумай проявлять инициативу.
Трубку повесили.
Медленно опустил трубку и Арсанукаев, облегченно вздохнув.
Выписавшийся из госпиталя Лебяхин с утра вошел в кабинет к Перфильеву и уселся не в кресло, а на маленький диванчик, а означало это, как привык Перфильев, что разговор будет долгим.
- Давай сперва ты, а потом я подведу итоги, - сказал Лебяхин.
- Знаете, кого я видел в Бурже на авиасалоне? Батрова! С ним было еще два соотечественника - совковыми рожами да одежкой светились, один так вообще, то ли из Махачкалы, то ли из Грозного весь. А общались они с каким-то строгим пакистанцем или иранцем.
- Забавно, - покачал головой Лебяхин. - С чего бы у зубопротезной артели такой интерес?
- О нападении на меня возле дома после театра, об автофургоне, об анонимных звонках домой, о волоките с документами вы знаете. Всему по отдельности можно было давать разное толкование. А если сложить, как осколочки в одно целое, да хорошо подогнать края, получается вроде нечто завершенное.
- Разбитая хрустальная ваза, - ухмыльнулся Лебяхин... Ладно, сейчас мы эту вазу опять разберем на кусочки, а потом снова сложим, но склеим уже клеем. Итак, фирма "Улыбка". Очень дохленькая.
- А ее глава, Батров, говорил мне, что могут, если соглашусь на партнерство, влить приличные деньги.
- Насчет того, что он глава, погоди. "Улыбка" не одинока. С ней в компании такой же дохлый "Лесной шатер". Их поддерживают на плаву казино, два или три салона видеопроката. Вроде все самостоятельно, но, как я выяснил, в одних руках.
- Как вы узнали?
- Кое-что через старые связи. Кое-что Влад через двоих парней, бывших оперативников, с которыми он кончал училище. Возможно, и ты их знаешь. Один работает охранником в "Улыбке", другой на тех же ролях в казино. Так вот оба они и их коллеги из "Лесного шатра" и те, что приглядывают за видеосалоном зарплату получают у _о_д_н_о_г_о_ и _т_о_г_о_ _ж_е_ кассира, разве что только по разным ведомостям.
- Значит, один хозяин?
- Вспомни, чем еще интересовался этот жучок Батров при первой вашей встрече.
- Ничем особенным. Правда, в конце спросил, много ли у меня поставщиков и кто они. Я ему дал понять, что такие вопросы не задают, это все равно, что спросить у девушки: "А вы девственница или уже нет".
- Финансово слабенькая "Улыбка" предлагает тебе слить капитал. А откуда у нее капитал? "Лесной шатер", казино, видеосалоны? Чтоб стать твоим партнером, всех их денег мало, получается вроде такая пропорция: колхозная кузница хочет слиться с "Уралмашем". А не приплывают ли деньги вообще со стороны? Ты им, Павел, по моему разумению нужен, как прикрытие: у тебя в Париже официально, законно открыт счет в "Пари либерасьон банк", ты - солидное российско-французское научно-производственное объединение, производишь конкурентоспособный товар. Не укрываешь доходы, исправно платишь налоги. С тобой охотно имеют дело государственные стройорганизации. Кто, как не ты, может легализовать большие деньги? И нужен ты не Батрову и прочим "шестеркам", а их главному хозяину. А он, видать, серьезный мужик, ежели имеет спецмашину с самым современным подслушивающим оборудованием.
- Разумеется. Все это можно проверить. Есть одна мыслишка. Если провернем это дело, можно будет подвести итоги, - и Перфильев изложил Лебяхину свою идею.
В субботу утром Сидельников позвонил по номеру, который знал наизусть. Ответил хрипловатый голос:
- Алло!
- Олег? - спросил Сидельников.
- Я.
- Ты чего охрип? С перепою? Это Влад Сидельников.
- Разбудил ты меня, - прокашлялся собеседник. - Я ведь по ночам вкалываю. Казино ведь, а не хурды-мурды. Что это ты опять по мою душу?
- Нужно, чтоб ты взял справку у своего шефа. Но обязательно с печатью.
- Какую справку?
- Любую. Но с печатью.
- Зачем?
- Мне нужно.
- Не подставляешь?
- Возможно, подставляю.
- А если меня выгонят? Свою пенсию отдавать будешь? Нас ведь четверо: я, Галка и двое детишек. Не проживем. А мне хорошо платят.
- Выгонят - пойдешь к нам. Гарантирую. Получать будешь не меньше. Тоже гарантирую.
- Какую справку тебе нужно?
- Не мне, а тебе, Олежка. Скажем, наш пенсионный отдел срочно требует, мол, с места работы. И чтоб печать хлопнули при тебе.
- Тут без уголовщины, Влад?
- Ты что, майор!
- Ладно...
Перфильев через неделю вечером поднялся к соседу - полярнику, которому ставил противоугонное устройство на "Волгу".
Тот, видимо, только вышел из ванной - был в халате, влажно блестели волосы, в руках держал щетку для волос.
- С легким паром вроде, Андрей Георгиевич?
- Спасибо. Проходите, садитесь.
- Да я на минутку... Если память не изменяет, ваша невестка работала в "Мосгазе"?
- Она и сейчас там.
- Мне нужна ее помощь.
- Если это в ее власти... Я сейчас позвоню ей, - он ушел в кабинет. Когда вернулся, сказал: - Поезжайте к ним, они живут на Черняховского, он назвал номер дома и квартиры.
- Ее зовут Алла Николаевна? Не ошибся?
- Все правильно...
Минут через сорок Перфильев звонил в дверь в доме на Черняховского. Открыл сын полярника.
- Привет!
- Привет! Батя звонил. Проходите, Павел Александрович. Алла, к тебе Павел Александрович...