Провожаю только взглядом, наглея до тех пор, пока она не скрывается за поворотом. Хочется за ней пойти, но ее вздох был настолько отчаянным, что не рискую. Надоел, ясно. Когда успел только?! Третий раз подошел!
Ладно. Видимо, тут действовать надо как-то иначе. Не зря же Леха говорит, что с ней сложно. Нелегко, уже вижу. Зато не так, как с другими. От этого и тянет, видимо, в ее сторону. Ну или просто я мазохист.
Иду в раздевалку, захожу, замечаю среди пацанов Леху и с порога спрашиваю у него:
– Захаров, ты мне так и не сказал вчера! Какие она цветы любит, знаешь?
– И тебе привет, – высказывает за вежливость. Пожимаю всем руки, но витаю в своих мыслях: мне нужно придумать план.
– Ну?!
– Да не знаю я! Главное, не в горшке, этот точно долго не протянет, – смеется Леха, а я хмурюсь, пытаясь понять, что к чему. – Сабир, вот на хрена тебе это надо? Вокруг полно девчонок хороших, отвали от Сашки, ты не нужен ей сейчас.
– Нужен, – пытаюсь убедить самого себя. – Она просто сама еще об этом не знает. И не хочу я хороших. Я лучшую хочу.
– А к кому ты яйца подкатываешь-то, Сабир? – спрашивают пацаны.
– Я, по ходу, втрескался в переводчицу нашу, Александру…
– О-о-о, ну все, – смеется Колос, – потеряли пацана. Она при мне Димону нашему сказала, что терпеть не может хоккеистов, потому что у всех нас самомнение больше члена, а ей наоборот надо.
Ух… Горячая! У меня опять в штанах тесно, да что это такое… Кипяток Александра, просто кипяток.
– А у меня наоборот, – смеюсь, а потом слушаю еще три истории, как и кого она отшила. – Вы к ней все подкатывали, что ли? – удивляюсь тому, что чувствую внутри ревность. Откуда? С чего вдруг? На правах кого? Чувство едва уловимое, но оно есть. Это уже конечная или еще можно немного пожить в спокойствии?
– Конечно, – кивает Влад. – Тут одиноких не так много осталось, а девчонок разбирают быстро. А мы тоже любви хотим.
– От нее не хотеть, – хмурюсь, предупреждая всех и сразу на берегу, что Саша – моя. Будет. Когда-нибудь обязательно.
– Да туда и не полезет никто больше, – снова смеются. – Это ты у нас бессмертный, похоже, раз пешком под бронепоезд собрался.
Сразу видно – ничего в девушках не понимают! Просто надо найти подход! Найти бы только…
Переодеваемся, еще трещим обо всем подряд и идем на лед. Палыч первый с мучениями, потом Сергеевна издеваться придет.
Тренер наш без настроения сегодня, но это явление частое, поэтому особого значения не придаем. Главное – не косячить, а то получить можно сильнее обычного. В остальном все по-старому, разминаемся, по кругу с ускорением, работаем на вратарей, а потом…
– Виктор Павлович, позволите поприсутствовать?
Все оборачиваются на звук: возле Палыча стоит наш спортивный директор и что-то говорит ему, но уже тише, мы не слышим. Палыч кивает, видимо позволяя, и я уже хочу отвернуться и продолжить тренироваться, как зависаю прямо посередине льда. Потому что следом за директором входит какой-то хрен, а рядом – Саша.
Куда в холодильник-то в одном легком костюме притащили? Ну?!
Стою злюсь на дурость и мужиков, и самой Александры и вздрагиваю от громкого:
– Сабиров! У тебя тренировка закончилась? – орет Палыч, громко свистнув.
– Нет, извините, – бросаю ему и пытаюсь привести себя в чувства. Надо работать, черт возьми, я за двадцать пять лет занятий хоккеем на тренировках ни разу не косячил, а тут с первой секунды – и сразу залет. И это залет, да! Причем серьезный!
Палыч снова дает нам двадцать кругов на ускорение, и каждый круг, проезжая мимо троицы, сидящей на трибунах, я невольно бросаю взгляд на них, хотя пытаюсь заставить себя этого не делать.
Но я смотрю и смотрю, каждый чертов раз смотрю, как они сидят и о чем-то разговаривают, а потом торможу резко, когда вижу, что тот третий, непонятный мужик, снимает с себя пиджак и чуть ли не силой кладет его Саше на плечи.
Скорее всего, конечно, мне кажется, что прямо силой… Да и за попытку согреть Александру тоже спасибо. Но блин! Меня снова взрывает неконтролируемыми эмоциями!
И я торможу, создавая натуральную аварийную ситуацию. В меня от неожиданности въезжают все, кто был сзади, и мы толпой падаем, сбивая друг друга с ног.
Твою…
– Сабиров! – слышу гневный крик Палыча. Надо срочно брать себя в руки, мне не нравится косячить, я не привык, черт возьми! Пацаны встают, я поднимаюсь следом, надеясь, что никто не травмировался из-за моей тупости. – Ты привидение увидел? – подлетает он ко мне. – Что с тобой сегодня? Где ты летаешь?
А летаю я, Виктор Павлович, где-то точно не здесь… Был на тренировке, пока Александра не заглянула сюда, а потом все, отключило.