– Я! Никуда! Не! Поеду! – и топнула ногой.
Я чувствовала, как внутри просыпается ярость и злость. Опять! Он опять все проиграл! Как так можно? Как можно ставить на кон последнее, что имеешь?!
И тут же увесистая пощечина опалила огнем лицо. Я вскрикнула, прикрыла щеку ладонью. Горячие горькие слезы брызнули из глаз.
– Как ты можешь, папа?! – закричала я
Отец отвернулся. Я видела, как седая голова поникла, а руки опустились вдоль тела.
Отец? Кажется, у меня его больше нет. Передо мной стоял совершенно чужой человек. Никто.
– Теперь ты принадлежишь Широкову, – только и сказал он.
– Принадлежу? Как такое возможно, отец? Разве..., – опешила я, хотя думала, что больнее ранить нельзя. Ошиблась.
Холодная, липкая паника окутывала все тело. Я была в шоке.
– Я ему задолжал, – глухо ответил чужой отныне для меня человек.
– Как... Папа! Зачем??? – шептала я и уже громче: – Как ты посмел? Я не вещь Ты не имел права! Мразь! Сволочь! Какая же ты сволочь!
– Забирайте, – повернувшись к двери, выкрикнул Туманов.
Я стремительно обернулась. В гостиную вошел бритоголовый верзила. Хищный взгляд и массивная челюсть не красили мужчину. Мне стало страшно, что именно так и выглядит мой плен. Это он? Это и есть Широков? Мерзкий тип. Ужасный.
– Я буду кричать! – честно предупредила я.
Верзила лишь усмехнулся, но не остановился, приближаясь и загоняя меня в угол комнаты.
Силы оказались неравны. Я вертелась ужом, крутилась, пыталась лягнуть, укусить громилу. Но меня все равно спеленали и закинули на плечо.
– Я ненавижу тебя! Ненавижу! Будь ты проклят! И дружка твоего ненавижу! Горите в аду вместе с Широковым! Уроды!
Я, не стесняясь, кричала во все горло. Но из особняка никто не вышел мне на помощь. Верзила загрузил меня в машину, толкнул на заднее сиденье. Однако я сопротивлялась изо всех сил. Лучше умереть, чем сдаться.
Мне повезло, удалось выбраться из салона дорогого автомобиля и сделать два шага по дорожке. Однако громила меня тут же нагнал. Подхватил со спины, поднял над землей и впихнул в багажник.
Крышка громыхнула так, будто закрылся гроб, не меньше. Именно этот поставил жирную точку на моей свободе и мечтах о счастье.
И я завыла от бессилия. Громко навзрыд. Почему? Ну почему родной отец продал меня, как вещь?! Меня накрыла жалость к самой себе, ненависть к отцу, презрение к Широкову. Душу разрывали яркие эмоции, от которых я начала медленно сходить с ума.
***
– Доставили, Глеб Алексеевич, – коротко отчитался охранник.
Глеб кивнул. Вовремя. Он как раз планировал пару часов вздремнуть.
А в доме было тихо. Ни следа гостьи.
Широков нахмурился.
– И где девушка?
– Так… это… того… мы не стали багажник открывать. Она капец какая дикая, – пробухтел Варгинов.
– Ты что, кретин? – рявкнул Широков. – На хрена сунули девчонку в багажник?
– Она сбежать хотела, – отвечал Мухтар, – Вон, мне всю руку исцарапала. И дважды укусила.
– Я сейчас тебе голову, млять, откушу! – рычал Широков, стремительно шагая через весь дом в направлении гаража.
– Глеб Алексеевич, не судите строго. Девка буйная, – оправдывался Варгинов.
Широков ворвался в помещение. Ровными рядами стояли тачки. А в центре – лимузин, который Глеб отправил за Сабиной.
– Открывай! – приказал Широков.
Мухтар послушно открыл багажник. Дверца медленно поднялась вверх. Глеб стоял ближе всех, пытаясь рассмотреть девушку. Она там вообще жива?
Взгляд выцепил темные волосы, окутавшие покрывалом хрупкое тело и ярко-красный баллон.
– Твою ж маты! – выдохнул Глеб и попытался отвернуться. Но оказался недостаточно проворным. Мощная струя пены! настигла мужчину и густо покрыла Глеба с головы до пят. Вернее, Глеб толком не заметил, насколько сильно его перепачкала пена огнетушителя. Он едва успел прикрыться, однако белая субстанция все равно попала на лицо, в глаза, в рот.
– Так вам и надо, сволочи! – гневно кричал высокий девичий голос, а Глеб хотел побыстрее добраться до Сабины и придушить чертовку.
***
Широков сидел в кресле, откинувшись на спинку. Влажный холодный компресс на глазах приносил облегчение. Боль прошла. Остался только дискомфорт.
А вот желание придушить девчонку – никуда не делось.
Чтобы Глеб не поддался эмоциям и не грохнул Туманову, её заперли в одной из спален второго этажа.
Окно предусмотрительно закрыли, ручки сняли. Под окнами выставили охрану. Как и под дверью комнаты.
А в душе Широков бесился. Ярость обуяла его. И здесь уже не до сна. Какой там отдых, когда Глеб знал, что в нескольких метрах от него находится Сабина Туманова.
– Глеб Алексеевич, изволите завтракать? – экономка поинтересовалась вежливо, Широков промолчал. – И что делать с гостьей? Отнести завтрак?
– Отнесите, – согласился Глеб.
***
Спустя десять минут, Широков покинул кабинет и прошествовал в столовую, где уже был накрыт стол. Глеб всегда ел в одиночестве. По крайней мере, в этом доме, с тех пор, как им стал владеть Глеб, никогда не было гостей. Частенько Широков встречался с деловыми! партнерами в ресторанах за ужином или обедом. Но никого не приглашал в свой дом.
Семьи у Глеба тоже не было. Впрочем, Широков всегда был одиночкой. Исключением был близкий друг – Влад Архипов. Но из-за бизнеса и вечной занятости мужчины встречались редко. К тому же у Архипова совсем недавно появилась молодая жена, которой друг уделял все свое время.
Глеб привычно устроился за столом, не дожидаясь никого.
Как вдруг со второго этажа донесся шум, грохот, звон бьющегося стекла, громкий. женский крик.
Глеб отбросил салфетку, поднялся на ноги. Пересекая холл, мужчина вскинул голову, взглянул на второй этаж, огороженный перилами. Именно оттуда доносились непривычные звуки.
И именно там появилась внушительная фигура Варгинова. Охранник со следами завтрака на пиджаке, волосах и лице выскочил на лестницу:
– Глеб Алексеевич! Разрешите принять более кардинальные меры! Достала! – рычал Мухтар, а Широков удивленно вскинул брови.
– Ты что, с мелкой девчонкой не можешь справиться? – уточнил Глеб.
– Она не мелкая девчонка! Она исчадие дьявола! – резюмировал охранник.
***
Глеб легко вбежал вверх по лестнице. Мужчина уговаривал себя, что ни в коем случае нельзя повышать голос на девушку. И тем более нельзя пускать руки в ход.
Вероятнее всего, Сабина застала врасплох Мухтара. Однако Глеба Алексеевича так просто не провести.
Широков надавил на ручку двери. Та щелкнула и приоткрылось всего на пару сантиметров.
– Сабина! Открой дверь!
– Я никого не хочу видеть!
– Открой чертову дверь! – повысил голос Глеб.
– Не хочу – также громко, по слогам, выкрикнула девчонка.
Широков сцепил зубы. Выдохнул. Нет, конечно же, он не станет выходить из себя. У него колоссальная выдержка и терпение, которому позавидует любой.
Однако то ли нервная система дала сбой, то ли просто так совпало, но...
Широков саданул ногой по преграде. В комнате что-то рухнуло на пол.
Глеб ударил вновь, дверь покосилась и одна из петель слетела вместе с кусками дерева.
Мужчина был злым настолько, что едва не плевался огнем. Навалился плечом на корявое препятствие. Наконец, появился зазор достаточной ширины, чтобы Глеб мог протиснуться внутрь комнаты.
– Не вздумай запираться в моем доме, Сабина! – рычал Широков.
Оказавшись в комнате, Глеб обвел взором пространство. И куда делась эта ведьма?
И вдруг Глеб понял, что за спиной кто-то дышит. Вернее, секунду назад там никого не было. А теперь кто-то шумно выдохнул.
Глеб не успел обернуться на звук. Запоздало понял, что скорее всего, Сабина пряталась за поломанной дверью. Потому он и не увидел девчонку. А зря.