***
Удивительно, но мой строгий тюремщик освободил меня. Всего на минуту, чтобы я успела надеть на себя широкую мужскую футболку. Сомнений не было, одежда принадлежала Глебу. Однако мне было без разницы, чья она. Главное, чистая и скрывала меня почти до колен.
После Широков вновь пристегнул меня к себе и дернул за руку так, чтобы я поторопилась и устроилась на постели рядом с ним.
– Ешь! – короткий хлесткий приказ заставил вздрогнуть.
Я не могла есть в присутствии Широкова. Не могла заставить себя проглотить даже крохотный кусочек пищи. Мой тюремщик переводил недовольный взгляд с нетронутых блюд на мою руку с зажатой в ней вилкой.
– В чем дело? Ты же голодная!
– Я не могу есть по приказу! И потом вот это вот... Что это вообще? Оно же не съедобное! – нахмурилась я.
– Ну знаешь ли! Морепродукты мне привозят по личному заказу! Все продукты свежие, а эта чертова креветка еще шевелилась, когда ее готовил мой повар! – прорычал Широков.
– Знаете, лучше сразу ешьте бумагу. И дешевле будет. И вкус такой же! – ехидно предложила я и украдкой взглянула в свою тарелку. Ну правда ведь. Именитому повару Широкова нужно бы руки отбить за такую стряпню.
– Млять! – прошипел Широков, провел по лицу ладонью и посмотрел на меня тяжелым взглядом. – Значит, есть это ты не станешь?
Я лишь повела плечом. Разумеется, нет. Даже пробовать не буду эту ерунду. Лучше умереть с голоду, чем сунуть в рот странную на вид субстанцию.
Широков резко поднялся на ноги и схватил мои пальцы ладонью. Наши руки были скованны, а металл неприятно врезался в кожу. Но я молчала. Не стану я показывать, как сильно страдает мое тело и моя гордость.
Мужчина потянул меня к двери, далее – по коридору и вниз по лестнице.
В доме было тихо. Казалось, что здесь никого нет. Да и сам особняк был каким-то неживым, холодным, несмотря на то, что изнутри и снаружи выглядел шикарно и роскошно.
Глеб притащил меня на кухню. Распахнул передо мной холодильник и мотнул головой, будто предлагал выбрать.
Я понимала, что этот монстр не отстанет от меня, пока я не поем. Вздохнув, принялась изучать содержимое полок и контейнеров для продуктов. Действительно, все свежее и очень высокого качества. Я прикинула, что за несколько минут можно соорудить овощной салат и поджарить на гриле стейк из рыбы.
– На двоих готовь, – нарушил ход моих мыслей Широков.
– Да? А вдруг я вас отравлю? – ехидно уточнила я. – Знаете, Глеб Алексеевич, питайтесь лучше тем, чем вас балует ваш легендарный профессионал высокой кухни.
– Млять, Сабина! Ты можешь просто и молча сделать то, о чем тебя просят? Я очень устал. Хочу спать. Хочу просто лечь и отдохнуть. И не настроен на ссоры! – выдал вдруг мужчина.
– Серьезно? Так вы просто отпустите меня. Зачем вам такая проблема, как я? – предложила я и принялась вынимать нужные ингредиенты, разумеется, рук не хватало, и я, не задумываясь, начала передавать продукты Глебу, тот послушно собирал все и смотрел на меня сверху вниз.
– Еще слово, и спать ты ляжешь голодной, – пригрозил Широков.
– Вы тоже, – напомнила я снисходительно.
Странно, но Широков промолчал. Более того, поскольку моя правая рука была ограничена в движениях, самолично занимался нарезкой овощей для салата.
Глава 4
– Думаете, я рискну сбежать прямо так? Босиком и без белья? – хмыкнула девчонка.
Глеб, конечно же, понимал, что слегка перегибает. Сабина ведь не идиотка, сбегать из особняка именно сейчас. На ней ведь даже трусов нет. Широков это знал.
Потому и снял наручники, вынув ключ из кармана домашних брюк.
– На время ужина, – прокомментировал Широков, давая понять девчонке, что он не изменил своего мнения на ее счет.
Хотя, Глебу уже казалась эта затея дурацкой. Сабина не чудила, не пыталась уколоть его словами, или навредить физически. Даже нож в руки не брала, нарезкой Глеб занимался сам. И готовила девушка изумительно. Широков это сразу понял, когда по кухни поползли убойные ароматы еды.
Нет, надо гнать именитого шеф-повара к чертям собачьим. А за те деньги, что требовал спец, нанять толковую кухарку, без понтов, зато в доме всегда будет вкусный ужин.
Глеб задумчиво рассматривал девушку. Сабина заплела влажные волосы в косу, локоны стали виться. Короткие пряди были чуть более светлыми. А на лице – ни грамма косметики. И хорошенькое личико Сабины светилось чистотой и невинностью.
Сабине двадцать. Но... Чем она занимается? Какие у нее интересы?
Глебу выдали целую папку со сведениями о Сабине Тумановой. Однако Широков намеренно не заглянул внутрь. Знал только возраст. Чья она дочь. А теперь и то, что умеет рисовать и готовить.
Глеб опомниться не успел, а его тарелка уже оказалась пустой, настолько все было вкусно. Но больше мужчину обрадовало то, что и девчонка почти все съела.
– С завтрашнего дня будешь готовить для меня, – Широков облек свои мысли в слова.
– Серьезно? Прикуете меня к плите? – хмыкнула девушка.
– Сабина, давай хотя бы до утра заключим перемирие? – предложил Глеб, вздохнув.
После вкусной еды Глебу совершенно не хотелось ругаться и ссориться. Только спать.
– А вы позволите мне спать в другой комнате? – уточнила Сабина.
Вместо ответа Широков демонстративно защелкнул наручники на запястье Тумановой. Сабина прищурилась, а Глеб вскинул бровь.
– Положи нож на стол, Сабина, – вкрадчиво потребовал мужчина, не сводя глаз с дерзкого личика девчонки. – Пока сама не поранилась.
– Я не буду спать с вами! – прошипела девушка.
– Твое мнение меня не интересует! – возразил Глеб.
– Какой же вы ублюдок, Глеб Алексеевич!
– Рад, что ты правильно понимаешь ситуацию, Сабина, – усмехнулся Широков и дернул запястье на себя так, что девчонка потянулась следом. Свободной ладонью Глеб перехватил руку Сабины с зажатым в ней столовым ножом. – А теперь – живо в постель.
– Да пошел ты! – выкрикнула девчонка.
– Осторожнее со словами, девочка, – глухо пробормотал Широков.
– Урод! Скотина! – шипела Туманова, а Глеб только сильнее злился.
Столовый нож отлетел на пол. Глеб рывком поднялся со стула и потащил девушку прочь из кухни. Сабина сопротивлялась, ругалась, кричала, однако Широков продолжал идти вверх по лестнице, крепко держа девичью ладонь в своей.
– Закрой рот! – рявкнул Глеб, когда его терпение иссякло.
Сабина послушно замолчала. Глеб ногой шарахнул по двери собственной спальни, захлопывая ту. И вырубил свет, погрузив комнату в полумрак.
– Спать! – приказал Широков.
В два шага он добрался до постели, швырнул девчонку на нее, а сам лег поверх покрывала. Закрыв глаза, Глеб, четко выговаривая каждое слово, пригрозил:
– Один звук, Сабина, и я оттрахаю тебя так, что ты не сможешь утром ходить!
Девчонка, что удивительно, промолчала. А Глеб выдохнул. Что ж, даже как-то жаль, что она стала вдруг такой послушной.
Широков закрыл глаза. Глеб чувствовал, как Сабина устраивается удобнее. Ее рука все еще была зажата в его ладони. Теплая и хрупкая. Она потерялась в его пальцах.
Но было приятно касаться ее кожи.
Что ж, Широков знал, что завтра он позволит себе гораздо больше, нежели невинное прикосновение к девичьей руке. Но это завтра. А сегодня – пусть привыкает к мысли.
Глеб уже проваливался в сон, когда ощутил легкое движение по своим брюкам.
Сон моментально отступил, однако мужчина лежал, дыша размеренно и глубоко, делая вид, что спит. А меж тем пальцы Сабины нащупали небольшой ключик в кармане брюк Глеба.
Вот же чертовка неугомонная!
Глеб выжидал. А когда ловкие пальчики нырнули вглубь кармана, Широков понял, что выдал себя.
Ну не он сам, а крайне неравнодушный к близости девушки орган.