Амелия Конте
Невольница для графа
ГЛАВА 1.
За окном уже сгустилась темнота, но во дворце парил мягкий свет многочисленных свечей. Воск лениво стекал вниз по фарфоровым подсвечникам, а невинные глаза ангелочков на них взирали на собравшихся женщин, молодых и не очень. Все мы были заняты подобающим для дам делом, а именно вышиванием. Точнее его подобием.
Я оторвалась от своей работы и пробежалась взглядом по другим фрейлинам особого назначения. Все в сборе, так почему королева медлит с ее поручениями? Из-под полуопущенных ресниц я принялась рассматривать мать нашей державы. Гордая осанка, чуть опущенный подбородок и добротная для такого почтенного возраста грудь. Сегодня бледно-голубые глаза королевы казались особенно задумчивыми. И для нас это всегда был тревожный знак.
С иголкой я плохо обращалась, как и многие здесь, поэтому весь этот фарс был пыткой для меня. В очередной раз уколов палец, я промокнула капельку крови о подготовленный платок. Игра затянулась, и я позволила себе шумный выдох. Но королева и этого не заметила, тогда я принялась расправлять складки своего изумрудного платья. Шелковая ткань приятно ласкала кожу и шелестела в тишине. Пора бы уже перейти на более закрытые бархатные платья. С каждым днем становилось все холоднее, осень все крепче вступала в свои права.
Наконец, королева пресытилась нашей игрой в порядочных дам, и начала привычное перечисление высокопоставленных мужей, у которых требовалось вызнать нужные ей сведения. Следом шли имена фрейлин, закрепленных за чиновниками по усмотрению самой правительницы. Бывали и свободные мужские имена, тогда девушки могли их выбрать по желанию. Королеве было все равно, как мы доставали нужную информацию у мужчин, но предполагалось, что через постель. Древний как мир трюк, который всегда срабатывал.
— Граф Далье, — сделав ударение на последнем слоге, звонко проговорила королева.
Моя грудь замерла, я задержала дыхание, боясь пошевелиться. От этого имени кровь застыла в жилах. Как этот подлец попал в список королевы?
— Элидия, — как приговор прозвучало мое имя. Бледно-голубые глаза королевы были устремлены на меня.
Услышав свое имя, я не поверила ушам. Не может быть. Почему я? Почему из всех она выбрала именно меня услаждать этого негодяя? Меня изнутри ударила волна негодования.
— Я хочу взять одноглазого барона, — отозвалась я. — Он ведь еще свободен? — я решила дать волю своему упрямству.
По комнате сразу поползли липкие шепотки.
— Да она рехнулась, менять молодого красавчика на старого калеку, — кто-то из девушек высказал вслух неодобрение остальных.
— Вот ненормальная, — тут же подхватила Амфина, и ее грудь чуть не выскочила из глубокого декольте из-за взволнованного дыхания хозяйки.
— Пусть берет одноглазого, я за нее оседлаю графа Далье.
— Тихо, — призвала к порядку королева. — Эли, он хочет именно тебя.
— Что это значит? — мои брови поползли вверх.
— Это значит, что завтра на рассвете ты со своими лучшими нарядами едешь во владения графа.
— Но я не могу. Не могу. Вы не знаете, что он сделал? Этот подлец, — я вскочила с места и бросила под ноги свою работу с торчащими во все стороны нитками.
— Сядь, — холодно приказала королева. — Мы уже заключили сделку с графом Далье. Если тебе удастся ублажить его, то он выдаст мне весьма ценные сведения о короле Катадонии. Если все получится, то я даже смогу выиграть эту войну, — под конец глаза королевы загорелись азартным огнем. А я поняла, что пропала.
— Почему бы просто не допросить его? — вырвалось у меня.
— Все в этой комнате не понаслышке знают, когда мужчины разговорчивее всего, — королева приподняла бровь, а фрейлины мерзко захихикали.
— Пытайте его, — не сдержалась я, из последних сил сдерживая слезы. Это не справедливо.
— Довольно, — королева встала со своего места, и многочисленные фрейлины повскакивали вслед. — Закрой глаза, раздвинь ноги и думай о королевстве, — проговорила она сухо, удаляясь из комнаты, тем самым завершая собрание.
Девушки одна за другой покинули залу, бросая на меня неодобрительные взгляды. И только Миена задержалась.
— Что он сделал? — поинтересовалась фрейлина.
Я покачала головой, не в силах говорить. Глаза жгли слезы обиды. Вот он и настал час расплаты, как граф и обещал, а я не верила. Видимо, этот подлец еще хуже, чем я думала.
— Я тебя в таком состоянии не видела с первого раза, — Миена казалась обеспокоенной. — Возьми с собой снотворного порошка побольше, а на утро скажи, что все было. То, что не помнит — его проблемы.