— Она запросто вошла в мою спальню и скинула с себя остатки одежды.
— Замолчи.
— Я сидел за столом, решая дела замка. Она подошла и расшнуровала мои штаны. Я хочу, чтобы ты знала, что в ту ночь я представлял тебя на ее месте. Утром я сказал Амилике, что визит ее затянулся, и она выбежала из замка в одной простыне.
— Ты должен был жениться на ней после той ночи, — хлестнула негодующим взглядом графа я.
— Если я и женюсь когда-нибудь, то только на тебе, — прорычал Далье мне в лицо.
— Из-за тебя она спрыгнула с обрыва.
— Она спрыгнула потому, что ее обман не удался, и ее самолюбие пострадало. Вслед за ней я послал слуг и отправил за целителем.
— Но почему ты не пришел сам, когда она звала тебя перед смертью?
Граф молчал.
Я вспомнила свою бледную сестру в кровати, лежащую неестественно и угловато. Она плакала и молила о последней встречи с графом, пока я держала ее угасающую руку. Но он не захотел прийти. Похороны не смогли сделать как должно. Ведь того, кто был "не рожден" невозможно было проводить в последний путь по всем обычаям. Отец даже не стал вызывать сестер из святилища для ритуала. Такова доля незаконнорожденных.
Хуже того, мой родитель приказал мне выйти замуж за графа Далье сразу после похорон. Этого я не смогла выдержать. Я сбежала во дворец. Обнародовав свое существование перед властью, я стала служить королеве. И мне везло, мне удавалось использовать свои скляночки, чтобы обмануть высокопоставленных мужей. Я была так мила и обходительна с ними, что у них не было ни одной дурной мысли обо мне. Отменой близости всегда была виной какая-то роковая случайность, а вовсе не я. То было сильное опьянение, внезапный сон, острый понос, выворачивающая рвота. У меня в рукаве было припрятано множество штучек, и я умело ими пользовалась. Это было моим оружием и моим спасением.
В тот вечер граф позволил мне удалиться в свою комнату, чтобы погоревать о кончине сестры. Он не чувствовал за собой вины, это огорчало меня больше всего. Пусть Ами вела себя неподобающим образом, но Далье поступил в сто раз хуже. Он ведь мужчина, должен был взять ответственность на себя. Или должен был отвергнуть мою близняшку сразу же, развернуть ее прямо в дверях, тогда всего этого кошмара не произошло. Все случилось по самому худшему сценарию, и теперь ничего не воротишь. На душе было горько.
ГЛАВА 5.
Я сидела в своей комнате на просторной кровати, раскачиваясь взад-вперед. Вокруг меня были роскошные предметы интерьера, со стен красовались знаменитые полотна не менее известных художников, но мне было все равно. Граф пытался угадать мои желания, угодить мне, но мне было все равно. Я застыла в своем состоянии. Далье даже, будто оставил свои попытки сблизиться. Но это было лишь затишье перед бурей.
У графа было кое-что приготовлено для меня.
— У нас сегодня гости? — приподняла брови я, глядя на сервировку для третьего человека.
— Да, я пригласил на обед твоего отца. Думаю, вы давно не виделись. Он переживает за тебя.
Если бы я ела или пила что-то в это время, то обязательно поперхнулась бы. Этого я никак не могла ожидать.
Граф сделал жест слуге, и через мгновение в залу вошел сморщенный старик с белой головой. Не думала, что он мог так быстро постареть.
— Здравствуй дочка. Я волновался за твою судьбу, — раздался скрипучий голос отца.
Я поджала губы. Обида пятилетней давности раскрылась, как свежая.
— Напрасно, — сделала выпад я, и поднесла бокал к губам. — У меня все отлично.
— Вижу, — неодобрительно нахмурил кустистые брови отец. — Быть элитной подстилкой для тебя не в тягость. Не понимаю, почему ты сбежала в ту ночь из дома. Объясни мне.
Оказывается, у моего родителя были свои обиды и претензии ко мне.
— Ты хотел, чтобы я вышла замуж за убийцу моей сестры, — взвилась я.
Мужчины ответили одновременно:
— Я не убийца.
— Граф блестящая партия.
— Я ухожу к себе. С меня достаточно, — я стащила салфетку со своих колен и, скомкав, бросила ее в тарелку.
— Я тоже удалюсь, граф Далье. Мне нужно переговорить с дочерью с глазу на глаз.
— Да, конечно, — махнул рукой блондин.
Взбежав по лестнице, я хлопнула дверью в свою спальню. Но так как замка на ней не было, то дверь распахнулась от удара, и следом вбежал мой отец. Хотя бегом это было сложно назвать. Все-таки годы согнули его спину и не пощадили тощие кривые ноги.
— Не противься дочка. Граф любит тебя до безумия. А знаешь, что можно делать с влюбленным мужчиной? Все, что пожелаешь, — растянулся в кривой улыбке отец. Во рту у него оставалось уже не так уж много зубов.