В штанах все еще было тесно, несмотря на время, проведенное на мостике. Как же все не вовремя! Здесь дело жизни и смерти, а я все еще думаю об этой чертовой сучке и гадаю, насколько она окажется узка. Когда перед глазами вновь всплыли отменные сиськи, я нервно тряхнул головой и едва не ударил себя по щеке, чем вызвал сдавленный смешок Винса, идущего позади.
— Тебе смешно, капитан? — я прибавил шаг.
Он хмыкнул, но я чувствовал, что едва сдерживается:
— Не особо, мой полковник. Мы по уши в дерьме. Но, даже если посадите меня за это на гауптвахту… да, мне смешно.
— А мне не слишком.
— Без баб война потеряла бы половину своей прелести, мой полковник. Есть ради чего побороться за жизнь.
Я остановился и обернулся:
— Где ты набрался этой пошлости, Винс? В казармах? Или твоя маленькая норбоннка так задурила тебе голову, что это можно назвать любовью?
Торн пожал широченными плечами:
— Кто знает, мой полковник. Но если нам суждено свариться в этой консервной банке, я бы предпочел сдохнуть, насаживая ее на свой член.
Хотелось съездить по роже, чтобы он стал прежним, но едва ли это поможет. Тем более, сейчас.
— Не забывайся, или я могу счесть это изменой за пораженческие настроения. Мы выбьем корабли и благополучно сядем на Форсе.
Хотелось бы в это верить, но здравый смысл велит остерегаться поспешных утверждений. Истребителей слишком мало, и я просто не могу перебирать тактики методом проб и ошибок.
Мы вышли на стартовую площадку и поднялись в командный пункт. Сели у мониторов внешнего наблюдения и развернули карту. Я повернулся к Винсу:
— Ты хорошо рассмотрел, это сионские крейсеры?
Торн приблизил изображение, повертел проекцию и сосредоточенно кивнул:
— Старые модели. Три баллисты и одна эктоплазменная пушка на каждом. Есть вероятность, что пушки не рабочие, по крайней мере, очень на это надеюсь. В них контейнерный тип накопителей заряда. Последний завод, производивший такие накопители, взлетел на воздух на Лигур-Аас. По вашей милости, полковник.
— Надеюсь, старые запасы за шесть лет истрачены или пришли в негодность.
— А если нет?
Я порылся в кармане и сунул в рот мятую сигарету — не курил целую вечность:
— А если нет, — горький дым мягко прошелся по горлу, наполняя легкие, — мы об этом узнаем, но слишком поздно. Они не станут тратить заряды на одиночные истребители. А если пошлем группу — потеряем весь флот.
Все это похоже на долбанную головоломку. От напряжения начинала раскалываться голова. Только сейчас я до конца осознал, в какой мы заднице.
— Винс, у сионских крейсеров есть слабые места? Должны быть — любая железяка имеет уязвимые места.
Торн вывел на экран схему корабля, перевернул брюхом и ткнул пальцем в монитор:
— Выхлопные шахты. Их три, но если попасть в ту, что посередине — взорвется кислородный баллон.
— Уже хоть что-то…
Я внимательно смотрел на карту, но она не предлагала ничего нового: крейсеры зависли перед самым носом правильным прямоугольником, удерживая сеть. Нужно выносить верхний справа — сеть провиснет. Но как подобраться под брюхо малым числом?
Я разделил оставшиеся истребители на восемь троек и послал цепным ходом, наблюдая, как две из них превратились в космическую пыль. Снова и снова.
До установленного Квиром критического срока оставалось шесть часов и всего шесть истребителей.
13
Я лежала, свернувшись клубком в углу кабинета, борясь с мучительным приступом голода — не ела несколько дней. Не знаю, сколько именно пролежала без сознания. Позже страх затмил собой все. Теперь же было лишь тупое бездействие, которое сводило с ума. Все мое внимание сосредотачивалось на боли в ушибленных пальцах. Аварийные огни пробегали тонкими линиями по потолку, загорались и умирали, погружая в сонный полумрак.
Я слышала, как с легким шорохом открылась дверь, как прозвенели по полу шаги. Видела, как де Во на мгновение остановился, и замерла, сжалась, ожидая удара или пинка. Что пальцы вновь вцепятся в волосы, пройдутся по лицу. Он видел, что смотрю, но лишь окинул усталым взглядом и ушел в покои. Он выглядел разбитым. К счастью. Я слышала плеск воды в душе, снова шаги, едва уловимый скрип кровати и шорох покрывала.
Услышала щелчок зажигалки и писк селектора:
— Винс, пусть твоя норбоннка принесет ей что-нибудь поесть. Не хочу, чтобы сдохла от голода.