Слегка удлиненное лицо. Тонкие черты, резко очерченный подбородок. Миндалевидные глаза стального цвета так пронзительны, что будто бы смотрят сквозь кожу прямо мне в душу.
Щеки запали, поэтому скулы торчат. Трехдневная щетина придает неряшливый вид, как и разлохмаченные светлые волосы. Несколько прядей упали на лоб.
Одним словом, психопат.
Я услышала издевательский смешок.
— Что-то есть расхотелось, — сказал он, выходя из кухни.
— Что? — невольно воскликнула я.
— Повторять не собираюсь! — прокричал мой хозяин с третьего этажа.
Я была ошарашена. Он действительно из чистого удовольствия портил мне жизнь.
Стоя, я попробовала свою стряпню, раз уж этот тип свалил. Однако заметила, как он вновь сбежал по лестнице с конвертом в руке и направился ко мне. Взгляд его потемнел. Я невольно отступила, но уперлась спиной в столешницу. Он целиком заполонил мое жизненное пространство. Грубо схватив меня за запястье, он уничтожил меня взглядом.
В двух словах — полнейший психопат.
— Ты не выйдешь отсюда. Здесь повсюду камеры наблюдения, и все пересылается на мой телефон. Если я увижу, как ты заходишь в любую комнату, кроме твоей спальни, ванной или гостиной, тебе будет очень больно. Гораздо больнее, чем сейчас.
Чем сейчас? В каком смысле?
Он ответил на мой немой вопрос. Взял мою ладонь и приложил к еще горячей конфорке. Я закричала от боли и забилась под его садистским взглядом. Всем своим мощным телом он прижимался ко мне, не позволяя двинуться.
Слезы подступили к глазам, когда он еще сильнее придавил ладонь. И резким движением отдернул ее от плиты.
— Это только предупреждение, невольница.
Он вышел из кухни, оставив меня одну. Рука тряслась от боли. Я открыла кран и пустила холодную воду, чтобы остудить ожог. И простояла так долгие минуты, надеясь, что боль утихнет.
Я не могла шевельнуть пальцами без стона. Пошла в ванную, отчаянно пытаясь найти какое-нибудь средство от ожогов. Меня охватила паника, я задыхалась. Ладонь горела. Открывая шкафы, я услышала, как снова хлопнула дверь. Сердце упало — он вернулся.
— Элла! — позвал меня снизу знакомый голос. — Блин, Элла, где ты?
Киара.
Когда она вошла, я сидела на полу. Двигать покрасневшей ладонью я не могла. Киара кинулась в другую комнату и вернулась с сумочкой, полной мазей и компрессов.
Она заранее извинилась, прежде чем нанести мазь на ожог. Я вздрагивала от боли всякий раз, когда она прикасалась к коже, и снова слышала извинения. Через несколько секунд обезболивающий крем подействовал, и я с облегчением вздохнула.
— Мне так жаль, — пробормотала Киара. — Уверяю тебя, это просто…
— Немного времени, чтобы «принять»? — не сдержавшись, перебила я. — Только мне за это «принятие» приходится дорого расплачиваться! Почему вы не хотите оставить его без невольницы?
У меня на глазах стояли слезы, я была измучена садистским поведением своего хозяина.
— Это непростая история… — мягко проговорила Киара, разглядывая мою руку.
Она наложила еще один слой мази, а поверх — защитную повязку. И заверила, что поговорит с Риком о жестоком поведении психопата.
Мы еще несколько минут посидели на полу. Я очень устала и не мешала ей рассыпаться в извинениях. В конце концов она помогла мне подняться и отвела в мою новую спальню.
— Мне так хотелось бы ответить на все твои вопросы, но Эш может слететь с катушек, если поймет, что я тебе все выложила, — тихо призналась она. — Однажды ты все узнаешь, обещаю, но не сейчас.
Я промолчала и бросила взгляд на ладонь. Мне уже приходилось сталкиваться с физической жестокостью, но с таким бесчеловечным садизмом — никогда.
И он не собирался на этом останавливаться.
Я это знала.
Глава четвертая. Задание
Прошло два дня после жестокой сцены; хозяин все это время не показывался. Самые прекрасные два дня в моей жизни. Киара получила приказ оставаться со мной до его возвращения.
Но каникул мне перепало совсем немного, так как, по ее словам, сегодня он должен был вернуться.
— Итак, джинсы у тебя четверка, а свитера — S. Но толстовки я тебе возьму М или L, зависит от модели. Отлично! — воскликнула она, записывая мои размеры. — А какой у тебя номер бюстгальтера?
— Не знаю, — отозвалась я, продолжая чистить зубы. В зеркале отражалось ее возмущенное лицо.
Киара внимательно оглядела мою грудь, чем смутила меня, и снова что-то записала в телефон.
— Тебе нравится что-то конкретное? Какая-нибудь ткань или цвет?