Подтащив бочку с мазутом еще ближе, Марковцев соединил ее с топкой черенком от метлы. Огонь тут же коснулся дерева и медленно пополз к бочке.
Теперь времени терять было нельзя. Сергей закрыл за собой дверь и устремился к подстанции, где легче всего было покинуть промзону колонии. Он перемахнул через забор, оглянулся на котельную. Ее сейчас скрывало здание кирпичного завода. Окна "кирюхи" черные, непроницаемые. Но это ненадолго. Еще минута, и они озарятся в блеске пламени. Дальше - ухающий вой сирены, топот солдатских сапог. К тревоге внутри зоны присоединятся нарастающие звуки сирены пожарных машин. Заключенных блокируют по баракам и рабочим местам, на помощь личному составу прибудет местный ОМОН. Тут же на местах будет произведена проверка по спискам, потом другая, третья. Никто не откликнется на фамилию Марковцев. Почему - станет ясно, когда брандмейстеры обнаружат в котельной труп с оскаленными зубами и выгоревшим ртом. А в румяной корке обгоревшего в нестерпимом огне тела заметят кусочек металла черный и горячий микропамятник с надписью: "МАРКОВЦЕВ С.М. 2-й отряд".
Пока всего этого не произошло, и Сергей неслышно двигался вдоль локальной зоны третьего отряда. Едва он достиг туалета, как позади раздался глухой взрыв и пространство вокруг окрасилось в ярко-оранжевый цвет. Марк откинул деревянный щит выгребной ямы и скользнул вниз. На вонь он старался не обращать внимания, здесь ему предстояло пробыть около двух суток.
Опасаясь скатиться по наклонной, Сергей осторожно спустился к замерзшим фекальным сталагмитам, под которыми, скрытая мерзлой коркой, теплилась зловонная трясина, и выбрал горизонтальное углубление в грунте на высоте человеческого роста. То, что надо. Человека здесь трудно заметить по двум причинам: темно, и скрывает оставшаяся после строительства широкая доска опалубки.
Марковцев вытянулся в этом подобии ложа и подтянул под себя ноги стало и удобнее, и теплее. Туалет был единственным местом, где беглец мог укрыться, другого Сергей не знал. Теперь оставалось окончательно покинуть зону. Если план удастся, Марк сможет вздохнуть окончательно: он на свободе, и его никто не ищет.
Все покидавшие зону машины подвергались тщательному досмотру - кроме мусороуборочных. В этом вроде бы недосмотре крылась грамотно налаженная работа режимного отдела. Дело в том, что теоретически в баках, которые опрокидываются при помощи подъемника в контейнер машины, просто укрыться и покинуть таким незамысловатым образом колонию. Собаки сбиваются, обнюхивая мусор, и тут их помощь бесполезна. Но практически побег был невозможен.
Мусор вывозили в строго определенные дни - по четвергам, во время утренней проверки, когда заключенные, за исключением работающих, которые, в свою очередь, также подвергались проверке на промзоне, стояли на плацу. Если все оказывались на месте (а так было всегда), водителю давали команду, и он опорожнял контейнеры в машину. В кабину садился мент, солдат вставал на заднюю подножку, и "КамАЗ" покидал территорию зоны. Точно было известно, что он никого не может вывезти - все зэки на месте. Затем от каждого отряда отряжали по одному пинчу, выполнявшему самую грязную работу, и те подбирали остатки мусора.
Сегодня был вторник. Стало быть, послезавтра Марк вполне мог оказаться на свободе. "Дураки умирают по пятницам"? Теперь можно снимать вторую серию этого фильма под названием "Умные бегут по четвергам".
10
Москва, 15 ноября, среда
В кабинет Эйдинова без предварительного стука вошел Петров. По взволнованному лицу начальника 1-й группы полковник понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Начальник отдела глазами поторопил майора.
- ЧП в колонии под Климовым, - сообщил Петров.
- ЧП? - удивился Эйдинов. После переговоров с Марковцевым через сеть "подставных" отделов МВД колония УР-43/5 подверглась особому информативному контролю. Когда стало известно о побеге Филимонова, эту информацию перепроверили: не Марковцев ли? Режимный отдел учреждения ответил, что Марковцев на месте, топит котлы. Так что ЧП уже было.
- Марк сгорел, - выпалил Петров и с досадой махнул рукой.
- Как это... сгорел? - запнулся полковник.
- Вспыхнул мазут в котельной, а Сергей не успел выбраться.
- О, че-ерт... - Эйдинов механически взялся за телефон прямой связи с Управлением. - А точно установили, что труп принадлежит Марковцеву?
- Прежде чем идти к вам, я дважды перепроверял по телефону. Что будем делать, шеф? Я думаю, нас упредили. Кто-то узнал о наших переговорах с Марком.
Эйдинов выругался и положил трубку на место.
- Давай сюда Скворцову, - потребовал он.
Петров замотал головой:
- Шеф, это исключено. Если хотите, я отвечаю за нее.
- Я сказал: Скворцову ко мне!
Через минуту в кабинет Эйдинова вошла Катя Скворцова - как всегда, бледная, с минимумом макияжа на лице, в неизменных джинсах и легкой вязаной кофте небесно-голубого цвета. Она работала в группе Петрова и стала вторым после своего непосредственного начальника человеком в отделе, который узнал о чрезвычайном происшествии в колонии строгого режима.
- Садись, красавица, - Эйдинов кивнул на стул, - и расскажи, что ты могла сказать Марковцеву такого, что он сгорел заживо?
Скворцова приглашения не приняла и встала позади стула, касаясь руками спинки.
- В рапорте я изложила наш разговор дословно.
- Вместе вы провели сутки, и ты не могла запомнить все слово в слово, - возразил полковник.
- Я легко запоминаю две страницы незнакомого текста.
- Ну ты же не книги с ним читала, прости господи! Ведь ты связная.
- Я - ваш агент по спецпоручениям. А вы посылали меня к Марковцеву не для той связи, на которую намекаете. Свою работу я сделала. Если у вас есть замечания - пожалуйста.
- Нас действительно упредили, ты прав, - остывая, полковник покивал головой Петрову, шею которого обвивало однотонное коричневое кашне. - А это значит, что кому-то известно о деле, которое мы ведем. Это провал, товарищи контрразведчики, понимаете? Провал. Когда убили капитана Макеева, по всем признакам выходило, что убрали свидетеля, и только, но не знают, к кому он обратился и обращался ли вообще. А теперь?..