— Каждым новым посланием ты покоряла меня все больше и больше, — пробормотал он, опять на секунду становясь уязвимым. — Когда ты согласилась встретиться со мной, я подумал, что если придусь тебе по вкусу, то постараюсь завоевать твое сердце. Ты моим уже владела...
Сара слушала и не верила собственным ушам. Заметив это, Николас усмехнулся и с отчаянием махнул рукой.
— Знаю, мои слова звучат как бред. Понять меня, даже тебе, почти невозможно...
— Почему же? — медленно возразила Сара, заставляя онемевшие губы двигаться. — Как раз мне тебя понять несложно. Мы поступили почти одинаково: ты дал это объявление, я разыскала его среди десятков других... Я послала тебе письмо, ты ответил. — Она пожала плечами и улыбнулась. — Свой свояка...
Николас кивнул, наконец-то тоже улыбнувшись, и закончил фразу:
— ...Видит издалека. — Он удивленно огляделся по сторонам, как будто с того момента, как начал рассказывать свою историю, и до сих пор не помнил, что они находятся в ресторане, в окружении людей. — Пойдем отсюда, а?
Сара, давно мечтавшая покинуть этот зал вместе с ним, с готовностью кивнула.
7
Они вышли на улицу, крепко держась за руки. Дождь за все это время, наверное, так ни на минуту и не прекращался. Николас раскрыл зонт и, отпустив руку Сары, легонько обхватил ее за талию и привлек к себе. Так они и дошли до машины — бок о бок, ощущая дыхание друг друга, с наслаждением вдыхая исходящий друг от друга аромат, смешанный с запахом свежего летнего дождя.
Усевшись в машину, Сара поёжилась.
— Прохладно.
Николас, не успевший закрыть ее дверцу, молча снял с себя и заботливо накинул ей на плечи пиджак.
Спустя пару минут оба сидели в замкнутом пространстве автомобильного салона и слушали шум дождя. Им было уютно и на редкость хорошо вдвоем и не хотелось нарушать эту умиротворенность ни словами, ни движениями.
Но ее все же нарушили. Не Сара и не Николас. А въехавшая на стоянку на красном фургоне под звуки включенной на полную мощность музыки развеселая компания молодых людей. Высыпав на улицу с громким смехом и гомоном, они побежали к ресторану.
— Куда направимся? — спросил Николас.
— Ко мне домой — пить горячий чай, — ответила Сара, которой идея устроить чаепитие пришла в голову, как только они сели в машину.
— Ты меня приглашаешь? — с сомнением, будто не веря в подобное счастье, переспросил Николас.
Сара пожала накрытыми его пиджаком плечами.
— Да. Необычного угощения, правда, не обещаю. Позвать тебя к себе я надумала всего несколько минут назад. У меня есть мандариновый джем, булочки с кремом. Их я купила сегодня в обед, когда ездила за машиной. Еще печенье...
— Я обрадовался бы, даже если бы ты угостила меня сухарями, — перебил ее Николас, наклоняясь и чмокая в щеку.
У Сары этот невинный поцелуй вызвал вспышку удивительных ощущений. И до самого дома она, потрясенная, сидела притихнув, не произнося ни звука.
На дорогу под проливным дождем у них ушло минут тридцать. Когда Николас остановил «остин-мартин» у знакомого уже дома, Сара собралась снять и вернуть ему пиджак.
— Даже не вздумай! — сразу разгадав ее намерение, отрезал он. — Захотела заболеть?
— А как же ты? В одной... — Сара прикусила язык, увидев, как повелительно и строго Николас на нее смотрит.
Поднимаясь вместе с ним в свою квартиру, она с изумлением думала о том, что за все шесть лет, что здесь прожила, не приводила сюда ни единого человека, с которым была знакома всего два дня. Или две недели... И — самое странное — никому другому не радовалась настолько сильно и искренне.
Обстановку квартиры Николас рассматривал с интересом. Саре это доставило немалое удовольствие. К обустройству своего жилища она подошла творчески и с любовью, вкладывая всю душу.
— У тебя здорово, — сказал Николас, опускаясь в кресло с двумя такими же, как на диване, красно-желто-коричневыми бархатистыми подушками. — Просто райский уголок.
Сара просияла, темно-серые глаза заискрились и как будто посветлели.
— Не то чтобы райский уголок... — пробормотала она с некоторым смущением. — Но я люблю свой дом.
— Это сразу чувствуется.
— Пойду займусь чаем. А ты пока, если хочешь, посмотри телевизор или... — Сара указала на компактную стенку орехового цвета с отдельными секциями для музыкального центра, телевизора и видеомагнитофона.
— Давай, я помогу тебе в кухне, — предложил Николас.