К десяти годам он в той или иной степени умел играть на всех инструментах в доме, но больше всего Джейку нравилась старая потрепанная акустическая гитара, на которой бренчал его отец, когда ему хотелось расслабиться или когда он был пьян (или после того, как они с матерью ненадолго исчезали в спальне и вместе с ними распространялся этот забавный травяной запах). Он часами ковырялся в этом, подражая песням, которые слышал по радио, на родительских альбомах, а затем, примерно к четырнадцати годам, начал сочинять свои собственные мелодии, а затем и простые тексты к ним.
Джейку никогда не давали ничего, что можно было бы назвать "формальным" музыкальным образованием. Его родители позаботились об этом самостоятельно. Однако по его голосу они рано поняли, что у него есть певческий дар, дар, который требовал профессионального оттачивания. Он начал посещать учителей вокала в возрасте девяти лет. Он всегда считал, что упражнения в пении доставляют ему огромное удовольствие, и хватался за них, как утка за воду. Опасались, что его природный талант к вокализации уменьшится или даже исчезнет с наступлением половой зрелости и изменением его голоса. На самом деле произошло совершенно обратное. По мере того, как его говорящий голос становился глубже, его певческий голос становился богаче и развивал значительный диапазон. Было по-настоящему радостно слышать, как Джейк поет песню, любую песню, и дома он делал это так часто, но его застенчивость не позволяла ему делиться своим даром со многими. Он играл на гитаре и пел для своих родителей, сестры, учителей вокала, но он замолкал и отказывался во время семейных встреч, когда его гордые родители пытались уговорить его на импровизированное выступление. Он никогда не присоединялся к группе в школе, хотя легко мог бы стать звездным игроком. Он никогда не присоединялся к хору и не участвовал ни в каких конкурсах. Никто за пределами его семьи понятия не имел, что молодой Джейк Кингсли был буржуазным музыкальным гением.
До той ночи в Салинас-Бенд.
Том 1. Глава 1B: Сила музыки
Салинас Бенд в 1970-х годах представлял собой городской парк площадью 200 акров, расположенный в относительно сельской южной части города. Расположенный вдоль реки Сакраменто, которая образует западную границу Херитеджа, он был предназначен главным образом для спуска на воду лодок и места для семейного пикника. Это было днем. В ночные часы выходного дня он служил излюбленным местом для проведения пивных вечеринок студентами трех местных средних школ. Сотни подростков в возрасте от пятнадцати до девятнадцати лет спускались в парк после 22:00 вечера, парковали свои машины на стоянке лодочных трейлеров и расставляли кеги, которые покупали более ориентированные на бизнес из них, а затем брали по два доллара с человека за неограниченное пополнение запасов, по крайней мере, до тех пор, пока кег не заканчивался, что обычно давало каждому покупателю в среднем от восьми до десяти пластиковых стаканчиков, полных дешевого пива за кег. Поскольку это место было настолько изолировано от остальной части города - его окружали десятки квадратных миль сельскохозяйственных угодий, на которых выращивали лук и помидоры, - завсегдатаи вечеринок могли вести себя так шумно и противно, как им заблагорассудится, без особого риска появления полиции Херитеджа. Полиция Херитеджа, конечно, время от времени появлялась, чтобы все разрулить, но это было больше для проформы, чем что-либо еще. Им действительно нравилось, когда большинство подростков южного района собирались в одном известном месте у черта на куличках вместо того, чтобы разбиваться на дюжину или более вечеринок в более населенных районах.