"Нет. Я думаю, что он, вероятно, не знает".
"Но ты знаешь", - сказал Мэтт. "Ты не только знаешь, что они означают, но и пользуешься ими. Твой голос тренировали с тех пор, как тебе было сколько? Десяти лет от роду?"
"Примерно так", - сказал Джейк. На самом деле ему было девять, когда родители, которые давно поняли, что их младший ребенок - прирожденный вокалист, отправили его к первому из нескольких учителей вокала.
"Чувак, твой голос создан для пения. Если бы я был цыпочкой, я бы раздвинул ноги в ту же секунду, как услышал это. Ты можешь исполнять эти гребаные мелодии, которые мы исполняем, как никто другой. У меня неплохой голос - я думаю, он намного лучше, чем у Майклза, - но рядом с тобой я звучу как грузовик, скрежещущий шестеренками. В ту секунду, когда ты проревел в наш микрофон в тот первый день, я понял, что ты вокалист этой группы. Гребаная секунда!"
"Да", - смущенно сказал Джейк. Мэтт обычно не был мягким комплиментарным типом. "Но..."
"Никаких "но", - сказал он. "Вы сами ответили на свой вопрос. Эти люди заплатили деньги, чтобы прийти сюда и послушать пение Майклза. Ты лучше Майклза. Никаких гребаных вопросов по этому поводу. Так ты не думаешь, что они заплатили бы деньги, чтобы послушать тебя?"
Он сделал глоток воды со льдом, которой наливал себе ранее. "Да", - сказал он. "Я думаю, может быть, они бы так и сделали".
"И, конечно же, - добавил Мэтт, - благодаря моей игре на гитаре Хэтэуэй звучат так, словно какой-нибудь ребенок впервые учится играть в Smoke on the Water".
"Не скромничай сейчас", - сказал Джейк. "Скажи мне, что ты на самом деле думаешь".
"К черту скромность. Я играю на гитаре с двенадцати лет. Я надираю задницы, и я знаю это." Он посмотрел на Джейка, выражение его лица было решительным, без малейшего каприза. "У нас есть то, что нужно, Джейк. Мы выкурим этих хакеров прямо с их собственной сцены. И на этом не остановимся. Мы собираемся нанести этот засранный город на карту ".
"Это уже есть на карте", - невозмутимо ответил Джейк. "Я видел это там. В Центральной долине. Прямо между Реддингом и Сакраменто.
"Может быть, и так", - сказал Мэтт. "Но однажды какой-нибудь предприимчивый ублюдок будет приводить туристов к дому твоего старика, чтобы показать им, где вырос великий Джейк Кингсли. Потом они отвезут их в дом моего старика и покажут им, где вырос великий Мэтт Тисдейл, и гараж, где мы раньше репетировали. Попомни мои гребаные слова, дружище".
Джейку это показалось забавным, одной из самых забавных вещей, которые он слышал за весь день. Он был бы весьма удивлен, узнав, что Мэтт был абсолютно прав.
Было 6:50, за десять минут до того, как они должны были выйти на сцену, когда Мишель Борроуз, девушка Джейка, наконец появилась. Первым ее заметил Мэтт, который шел сквозь густеющую толпу в сопровождении двух ее друзей, без особого энтузиазма следовавших за ней. Он, конечно, указал на них в своей обычной элегантной манере.
- Эй, - сказал он, кивая в общем направлении трех девушек, - вот твоя сучка. Он оценил двух ее друзей своим обычным взглядом. "Черт. Что за шлюхи с ней? Очень трахабельные".
Джейк уже давно перестал обижаться на ласковые слова Мэтта по отношению к женскому полу. Он почти не замечал их больше. "Это, должно быть, Минди и Ронда", - ответил он. "Минди слева. У Ронды та, что с большими сиськами".
"Это те сучки, которые продолжают пытаться сказать ей, что она слишком хороша для тебя?"
"Во плоти", - сказал он со вздохом, задаваясь вопросом, зачем Мишель взяла их с собой. Он познакомился с Мишель годом ранее на занятиях по социологии, которые они оба посещали в Heritage Community College. Два месяца назад, в начале нового семестра, он впервые пригласил ее на свидание, ожидая, что его отвергнут. Она была очень стильно выглядящей молодой женщиной, опрятно подстриженной, хорошо одетой и привлекательной; кто-то, кого он считал далеко не в своей лиге. Она держалась с аурой элитарности, с которой он познакомился в старших классах. С чего бы такому прекрасному созданию хотеть встречаться с длинноволосым, неряшливо выглядящим музыкантом, который еще даже не получил специальность? И только подталкивание Мэтта, которому надоело слушать, как он тоскует по ней, наконец заставило его действовать. Мэтт сказал ему, что у него и волоска на заднице не останется, если он не пригласит ее на свидание. Так что, просто чтобы доказать, что его задница такая же волосатая, как у всех остальных, он сделал это. К его удивлению, она сказала "да".
Именно во время этого свидания он обнаружил, что она выросла в защищенной и ультрарелигиозной семье. Ее отец был учителем в приходской школе Святого Успения Пресвятой Богородицы в центре города Херитидж - католической школе для девочек. Мишель посещала Святое Успение с 9-го класса до окончания школы. До этого она посещала школу Святой Марии для девочек с детского сада до восьмого класса. У нее не было братьев, только три младшие сестры. Она так и не научилась общаться с мальчиками, за исключением кратких встреч на танцах под усиленным сопровождением студенток и свиданий, устраиваемых ее родителями с мальчиками, такими же социально неподходящими, как она. Джейк был первым парнем, который пригласил ее на свидание.