За окном бушевала настоящая буря. Изредка синие молнии разрезали небо, озаряя темные безлюдные улицы. Именно такая вспышка и выхватила фигуру. Мужчина в черном плаще с капюшоном просто стоял и скользил взглядом по погасшим окнам. Его не беспокоили струи воды, обрушивающиеся сверху со зловещим шипением. Наоборот, он поднял голову и подставил лицо под капли.
«Бум-бум-бум», – такой раздался звук. Лицо мага было очень белым, на месте глаз – темные провалы, на губах играла застывшая равнодушная улыбка.
Маска.
От резкого порыва ветра хлопнула ставня. Мужчина отмер. Неторопливо, словно нехотя, он сделал шаг и исчез за пеленой дождя на долю мгновения раньше, чем какая-то ведьма в ночной сорочке высунулась и захлопнула окно.
Глава 2
Мусорные таланты
Когда утром Виолетта открыла глаза, она почувствовала, что стыд и боль вчерашнего остались при ней. Как и следовало ожидать. Для исцеления раненого самолюбия и душевных терзаний, которые следуют за крушением жизненных планов, требуется время.
Девушка оглядела лимонную комнату при свете дня. Та была действительно лимонной: стены выкрашены в лимонно-желтый, на подушках и покрывалах – лимоны, на столике, что стоял в углу, – сахарница, чайник и даже чашка в виде лимонов. Лимоны. Лимоны. Лимоны.
Со вздохом Виолетта поднялась и отправилась в ванную. В ванной лимоны обнаружились на витраже окна. Свет проникал сквозь цветные стекла и становился изумрудно-желтыми пятнами на белом кафельном полу.
Девушка долго стояла под душем, желая, чтобы вода унесла с собой все ее печали, но потом все же пришлось спуститься вниз. Нужно выяснить, сколько она должна за комнату, и двигаться дальше. Только это «дальше» представлялось весьма туманным.
Виолетта скривилась, когда под ногами протяжно запели ступеньки, словно объявляя: «Эй! Смотрите все, кто-то идет!»
В гостиной за большим столом сидели четыре ведьмы, все в черных платьях. Но на этом сходство заканчивалось. Одна – ровесница Виолетты – была одета в нечто кружевное и полупрозрачное, вся увешана амулетами и серебряными потемневшими украшениями. Светлые волосы были уложены в сложные косы, состоящие из узелков, в которых при каждом повороте головы звякали вплетенные маленькие монетки.
– Ты, должно быть, Виолетта? Добро пожаловать! Я Стэлла, а это Бэв, – она кивнула на ведьму, сидящую по правую руку.
Та являлась полной противоположностью цветущей юности Стэллы. Самая настоящая карга с испещренными морщинами лицом. Ее черное платье было таким же строгим, как и взгляд. Единственным украшением служил красный цветок, приколотый к платью как брошь.
Бэв чинно кивнула и уставилась на Виолетту не мигая.
– Это Кассандра и Триша, – Стэлла указала на двух оставшихся ведьм.
У них были совершенно одинаковые лица и одинаковые каштановые волосы, вьющиеся красивыми крупными локонами. Девушки синхронно кивнули.
«Сестры», – решила Виолетта.
– Мы не сестры, – свирепо сказала Кассандра, словно прочитав ее мысли.
– И не близнецы, – поддержала Триша.
– Не надо думать ничего такого. Мы совершенно разные.
– Да, абсолютно.
Неужели они ясновидящие или умеют читать мысли? Да, это могущественная сила.
Пока Виолетта рассуждала, какая сила могла в ней проснуться, Стэлла легко поднялась и подошла к столику. На нем поблескивали начищенными боками серебряные посудины, в которых еда сама собой остается горячей.
– На завтрак омлет. Ты же ешь желтки? – деловито спросила она, постукивая вилкой по тарелке.
Виолетта открыла было рот, чтобы сказать, что, пожалуй, ограничится кофе, но ее опередила карга:
– С чего бы это она не должна есть желтки? Что за вздор. Если она согласилась есть омлет, значит, понимает, что он состоит из всего яйца целиком. Не очень-то вежливо с твоей стороны, Стэлла…
– Да, – подхватила Триш, – Виолетта еще не освоилась, а ты уже задаешь гадкие вопросы. Она может почувствовать себя неуютно.
Перепалка вспыхнула резко и внезапно. Ведьмы заговорили одновременно. Омлет был забыт, вспоминались старые обиды и претензии. Виолетта твердо решила, что все это безобразие ее не касается и она не даст втянуть себя в ведьмовские склоки. Надо просто переговорить с хозяйкой, и можно убираться.
Неожиданно для себя она обрушила на несчастную дружелюбную Стэллу поток диких обвинений. Причем ничего не могла поделать со словами, которые, словно гадкие лягушки, выпрыгивали из ее рта.
– Не надо считать меня за дуру. Я в состоянии о себе позаботиться и не нуждаюсь в помощи!