Выбрать главу

  - Добавки?

  - Давай.

  - А нет больше.

  Юра все понял - человеку с интеллектом не надо повторять дважды. Вера убрала со стола пустые тарелки и вышла проводить бывшего. Тот неспешно надел зимние ботинки на цигейке, застегнул под горло пуховик, обвязавшись синим шерстяным шарфом, чтоб не продуло в морозный зимний вечер на троллейбусной остановке по дороге в хрущевку к маме, установил на голове несгибаемую барсучью шапку и гордо покинул помещение.

  ***

  Роман с Женей начался на работе. Зоя кулинарила обеды для иностранцев украинского происхождения, которые патриотично получали прибыль в валюте с инвестиционных, развивающих страну проектов. Мужчина был водителем и доставлял пятые точки патриотов в аэропорт на рейс Киев-Вашингтон.

  Однажды женщина надела шорты чуть выше колен и пришла в офис, где ее давно наблюдали, но пригласить на свидание не решались. Ничего лучше не придумав, как сообщить Зое о том, что ноги нужно брить не только до колен, но и выше, потенциальные влюбленные поняли, что у них много общего. Например, чувство юмора и трепетная неловкость перед друг другом.

  Новый мужчина стал любимым. Но одно нерешенное дело из прошлого, настоятельно влияющее на настоящее все же было, и Зоя набрала номер:

  - Я предлагаю тебе часть денег за долю в квартире, - поставила женщина перед фактом Колю. Развод - еще не повод выселить бывшего из трешки, которую сама же и выбила.

  - Какие деньги? Треть принадлежит мне!

  - Ты не живешь тут и не будешь. Я отдам часть за твою честь и дальше без претензий.

  - Сколько?

  - Пять тысяч, устроит?

  - Не густо. Давай еще хотя бы триста.

  - Больше не заслужил. Это все что есть.

  - Давай.

  Зоя пригласила Колю домой, попросив Женю поприсутствовать на кухне. На всякий.

  Женщина достала полиэтиленовый пакет с наличкой, приготовленный накануне. Чтобы собрать нужную сумму, она разрывалась несколько лет на части, пока Сергей проживал вместе с новой любовью несколькими этажами ниже. Уборка подъездов и квартир обеспеченных иностранцев, диета из куриной похлебки на костях, отсутствие полноценного сна даже на выходных - Зоя хваталась за любую возможность заработать и отложить. Помимо кровных, взяла в долг у друзей, знакомых, знакомых их знакомых под проценты, ибо родственники как-то не расщедрились.

  Разменять жилплощадь в 90-х было трудно. Та и зачем, если квартира принадлежала ей. Выписать бывшего просто так было запрещено, а на уговоры и взывания к совести мужчина не поддавался. Пришлось копить на отступные.

  Коля достал содержимое и все пересчитал:

  - А остальное?

  - В смысле?

  - Ты еще триста должна.

  - Какие триста? Мы же договорились вчера!

  - Ты жучишь. Я посчитал. И сказал тебе.

  - У меня больше нет, - в глазах потемнело, и Зоя сползла по стенке у балкона, схватив рукой белую тюль.

  - Найдешь. Я не выпишусь, мне нужно тоже как-то жить.

  - Ты за три года к дочери ни разу на лифте не поднялся, далеко идти было? Ни копейки не дал ни на еду, ни на лекарства. Звонком не побеспокоил! Я эту квартиру зубами выгрызала, пока ты бухал годами по подворотнях! - вопела женщина сидя на корточках.

  Зоин бессильный монолог прервал Женя. Мужчина вошел в комнату, вручил Коле деньги и попросил мускулистым плечом удалиться из помещения.

  - Откуда ты знал, что попросит?

  - Мудаки предсказуемы.

  - Где ты взял, мы ж все отдали? Ты ж никогда пальцем никого не тронул, а его прям взглядом уложил.

  - Толерантно отношусь ко всем, кроме сволочей. Теперь его в твоей жизни больше не будет.

  В тот вечер Зоя рыдала навзрыд от благодарности за любовь мужчины, который совершенно случайно оказался порядочным и заботливым. Через неделю Коля официально стал бомжем, но отделаться от него навсегда не представлялось возможным - у них была общая дочь. Печально, когда женщина страдает от подонка, но еще страшнее, когда у такого есть право принимать решения по ребенку.

  - Поле нужно разрешение на выезд заграницу, - каждое лето заводилась одна и та же песня.

  - Кучеряво живешь, - с завистью брякнул Коля.

  - В который раз напоминаю - это для твоей дочери.

  - И?

  - Что и? Подпись под разрешением поставь.

  - Сотка.

  - Это твой ребенок!

  - Ты, значит, меня из квартиры выперла, а я теперь должен твои вопросы решать?

  - Мои?

  - Ну ты же по заграницам ее отправляешь. А мне есть за что прикажешь?

  - Она с группой поедет, а не со мной.

  - Значит, не поедет, - улыбнулся Коля каким-то маниакальным оскалом, прекрасно понимая, что его бывшая сделает все, чтобы получить подпись.

  - У меня есть только пятьдесят, - доказывать и умолять было бессмысленно.

  - Другой разговор!

  Доверенность была подписана, и Коля не выпендривался до следующего лета. Деньги ушли на достойный сабантуй в тот же вечер. Это было мелочью, обидной и несправедливой, однако не разрушающей психологический комфорт - Зою по-настоящему любили и защищали.

  Женщина наслаждалась состоянием, как будто после двухнедельного карантина из-за ветрянки вдруг разрешили выйти из дома. Теперь можно гулять с утра до ночи, разговаривать с друзьями и не волноваться о том, что заразен. Но если сидеть на карантине дольше, возникает соблазн заночевать на улице. Зоин карантин длился годами, и после встречи с мужчиной мечты женщина забила на все, кроме отношений. Чем живет дочь не спрашивала - только предполагала лучшее из собственного опыта. Это значило, что с девочкой все было в порядке. Она же маленькая и под присмотром, накормлена и одета.