Как видно, парадоксальная интенция представляет собой инверсию того намерения, которое характеризует два паттерна патогенной реакции, а именно избегание страха и избегание принуждения путем бегства от первого и борьбы со вторым соответственно. Однако это именно то, что поведенческие терапевты считают определяющим. И. Маркс, например, предлагает следующую терапевтическую рекомендацию: «Фобию можно преодолеть только тогда, когда пациент снова столкнется с фобической ситуацией»[46]. Именно тогда и применяют парадоксальную интенцию. В своей работе, написанной в соавторстве с Рахманом и Ходжсоном, Маркс подчеркивает, что пациента необходимо убедить и побудить делать именно то, что его больше всего тревожит[47]. А в работе, написанной им совместно с Уотсоном и Гэйндом, он рекомендует, чтобы пациент подходил к источнику своих страхов как можно ближе и как можно быстрее и впредь не старался избегать их»[48].
То, что логотерапия давно использует эти терапевтические рекомендации, описав их в форме парадоксальной интенции еще в 1939 году, признают сегодня и ведущие поведенческие терапевты.
«Хотя в основе парадоксальной интенции совершенно иной подход, чем в теории обучения, – пишут Диллинг, Розефельдт, Кокотт и Хейзе из Института психиатрии Макса Планка, – его эффект, очевидно, можно объяснить простыми принципами психологии научения». Признавая, что «хорошие и отчасти скорые успехи были достигнуты благодаря парадоксальной интенции», авторы объясняют это с помощью психологии научения, предполагая «обусловленную связь между стимулом и страхом». «Чтобы выработать новые, более адаптированные способы реагирования на определенные ситуации, необходимо отказаться от поведения избегания с его постоянно усиливающимся эффектом и позволить человеку получить новый опыт взаимодействия со стимулами, вызывающими тревогу»[49].
И в этом тоже есть парадоксальная интенция. Арнольд Лазарус подтверждает действенность этого метода, объясняя его с точки зрения поведенческой терапии следующим образом: «Поощряя свою предвосхищающую тревогу, мы почти всегда обнаруживаем, что на передний план выходит противоположная реакция – наши самые большие страхи ослабевают. А если применить этот метод несколько раз, то в конечном счете можно побороть их совсем»[50].
Я практиковал парадоксальную интенцию еще в 1929 году[51], описал ее только в 1939-м[52], и только в 1947-м мои работы были опубликованы[53]. Сходство с такими методами поведенческой терапии, появившимися на рынке позже, как провоцирование тревоги, воздействие в естественных условиях, наводнение, имплозивная терапия, вызванная тревога, моделирование, модификация ожиданий, негативная практика, насыщение и длительное воздействие, – все это неоспоримо и не осталось незамеченным отдельными поведенческими терапевтами. По мнению Диллинга, Розефельдта, Кокотта и Хейзе, «в основе метода парадоксальной интенции Виктора Франкла (изначально не признанного психологией научения) может лежать механизм действия, аналогичный методам лечения, называемым наводнением и имплозивной терапией»[54]. Что касается последнего, И. Маркс также указывает на «определенное сходство с техникой парадоксальной интенции»[55], а также на тот факт, что эта наша техника «очень похожа на то, что сейчас называется моделированием»[56].
Если кто и может претендовать на главенство в изучении парадоксальной интенции, то, на мой взгляд, только следующие авторы: Рудольфу Дрейкурсу я обязан отсылкой к аналогичному «трюку», описанному им еще в 1932 году[57], а еще раньше – Эрвином Вексбергом, который придумал для данного случая термин «антивнушение». В 1956 году я узнал о том, что и у Г. фон Хаттингберга был описан подобный случай: «Тот, кто сумеет осознанно вызвать у себя нервный симптом, которому до этого так отчаянно сопротивлялся, сможет с помощью этого метода уменьшить свой страх и в конечном счете даже избавиться от симптома. Получается, что можно изгнать дьявола с помощью Вельзевула. Однако подобный опыт подвластен только избранным. Хотя нельзя не признать, что вряд ли найдется опыт более полезный для душевнобольного»[58].
49
“Verhaltenstherapie bei Phobien, Zwangsneurosen, sexuellen Störungen und Süchten”, Fortschr. Neurol. Psychiat. 39, 293, 1971.
52
Viktor E. Frankl, “Zur medikamentösen Unterstützung der Psychotherapie bei Neurosen”, Schweizer Archiv für Neurologie und Psychiatrie 43, 26, 1939.
56
Treatment of Obsessive-Compulsive Disorders, in: Psychotherapy and Behavior Change, 1973, edited by Hans H. Strupp et al., Aldine Publishing Company, Chicago, 1974. Профессор Л. М. Ашер, ассистент Вольпе в Университетской клинике поведенческой терапии Филадельфии, находит примечательным то, что большинство психотерапевтических систем разработали методы, которые совсем не могут использоваться представителями других систем. В этом смысле логотерапевтический метод парадоксальной интенции представляет собой исключение, поскольку многие психотерапевты из самых различных школ встраивают этот метод в собственные системы. «За последние 20 лет парадоксальная интенция стала популярной у многих терапевтов, которые впечатлены эффективностью данного метода» (“Paradoxical Intention”, in: Handbook of Behavioral Interventions. Ed. by A.Goldstein and E. B. Foa, John Wiley, New York, 1980.) Ашер даже считает, что были разработаны методы поведенческой терапии, которые являются «переводом парадоксальной интенции на язык теории научения», особенно это касается методов под названием «имплозия» и «насыщение» (satiation). Профессор Стэнфордского университета Ирвин Ялом считает, что логотерапевтический метод парадоксальной интенции предвосхитил (anticipated) метод предписания симптома, введенный Мильтоном Эриксоном, Джеем Хэйли, Доном Джексоном и Полем Вацлавиком («Экзистенциальная психотерапия», глава «Вклад Виктора Франкла», Basic Books, New York, 1980.) Что касается терапевтической эффективности парадоксальной интенции, которая, как считает Ашер, сделала этот метод столь популярным, стоит указать – в качестве одного примера – случай инвалидизирующей эритрофобии, которую Лемонтань смог излечить за четыре сеанса, несмотря на двенадцатилетнюю историю болезни. («Лечение эритрофобии парадоксальной интенцией», The Journal of Nervous and Mental Disease 166/4, 304–306, 1978.)