Поэтому Стрельцов был искренне рад тем глоткам свежего воздуха, которые, наконец, начали появляться с Горбачевской перестройкой. Это давало настоящую надежду, что для страны еще не всё потеряно и у неё есть реальный шанс приобщиться к современному миру. Особенно это было ощутимо в Ленинграде, где родился и вырос Максим.
На самом деле Стрельцов, несмотря на нелюбовь к Советскому Союзу в целом, очень ценил свой родной Питер. И, как говориться, здесь было с чем сравнивать. Немного побывав в других городах страны во время экскурсионных поездок от детдома и школы, Максим не чувствовал там ничего, кроме уныния и безысходности. А вот когда возвращался домой, то на душе сразу становилось немного спокойнее. Даже Москва с её столичным блеском и монументальным обликом не производила впечатления, от которого в это место хотелось возвращаться снова и снова.
В Петербурге же, несмотря на хмурый климат, был некий едва осязаемый дух свободы, а также атмосфера, мотивирующая на великие свершения. Настоящее окно в Европу и культурная столица, не утратившая со временем своего величия и обаяния. Из всех советских городов Ленинград был, по мнению Стрельцова, наиболее приближенным по духу и внешнему виду к самым передовым и изящным городам мира, которые Максим до этого всю жизнь видел лишь на фотографиях и по телевизору.
Глядя на сегодняшний СССР, Максим, с одной стороны, уже мог трубить победные фанфары: социализм загибался, железный занавес понемногу распахивался, цензура смягчалась, а людям становились доступны многие развлечения и продукты западного мира.
Но была здесь и обратная, весьма негативная сторона: пустые прилавки магазинов, повсеместные очереди, разруха, пьянство и, разумеется, преступность…
Помимо гласности и глотков свободы, перестройка пробудила в обществе и самые низменные человеческие пороки. Со всех щелей вдруг начали вылезать мерзкие паразиты, приносящие беды окружающим. Яркий тому пример – ублюдки, которым Максим только что навалял. Это были типичные представители современных «комсомольцев», которые по факту являлись никчемным биомусором и беспощадными вредителями, которых нужно было повсеместно истреблять.
С подобной картиной дальнейшие прогнозы сделать было очень трудно, и будущее для всей страны было покрыто глубокой пеленой тайны. Станет ли завтра для всех жизнь лучше, или же всё утонет в пучине хаоса? Вот что не давало покоя Стрельцову. Эх, вот мог бы он видеть будущее не на секунды вперед, а на целый год…
В любом случае, раз у него вдруг появился такой дар, нужно им воспользоваться и создать личный ковчег для спасения на случай потопа…
***
Спустя полтора часа Стрельцов уже сидел у себя в комнатушке в компании очаровательной гостьи по имени Таня – вчерашней жертвы, угодившей в сверхъестественные сети Макса.
– Тебе половинку, я понял, – предугадал её реплику Стрельцов и разлил портвейн по бокалам, при этом пожирая взглядом аппетитные формы Танюхи.
– Ага, только мне это… – начала говорить девушка, поглаживая коленку.
– Да, я понял. Родителям надо позвонить, – снова опередил её речь Максим. – Не вопрос, от тети Люды звякнешь.
– Офигеть! Как ты это делаешь? – кокетливо спросила Таня, взяв бокал. – Ты что, мысли умеешь читать?
– Ну, есть немного, – улыбчиво признался Макс. – Я это, на частные курсы к Аллану Чумаку хожу.
– Да ты чё? Серьёзно? – наивно поинтересовалась она.
– Конечно. Еще спрашиваешь… Вот видишь, кое-чему начинаю учиться.
– Круто! А меня научишь?
– Смотря что мне за это будет… – Стрельцов похабно уставился на выпирающую грудь Танюхи.
– Фу. Ну ты и нахал, конечно, – упрекнула его Таня, но сама при этом чуть покраснела. – Лучше скажи тогда, какой у меня завтра будет день, плохой или хороший?
– Давай лучше выпьем, – Стрельцов поднял бокал.
– Ну, давай. А за что пьем?
– За тебя.
– Ой, спасибо. За меня так за меня!
Максим и Таня чокнулись бокалами. Девушка отпила лишь треть налитого, а Стрельцов осушил весь бокал. Победа была уже в кармане, скоро начнется самое интересное, так что Максим не беспокоился, что перед главным процессом свидания на чуть пьяную голову у него пропадет «дар».
В этот момент по телевизору начинались «600 секунд» – любимая вечерняя передача Стрельцова и еще миллионов Ленинградцев.
– О, сейчас Невзоров нам новости как раз поведает, – прокомментировал Максим и сделал телевизор чуть погромче.
– О, хоспади, ты что, тоже это смотришь? – с упреком спросила Таня.