У Ольшанского созрел хитрый план. Зачем отменять одну помолвку и организовывать другую? Тоцкие на дыбы встанут, если он затеет такую сложную игру. Действовать надо тоньше. Он проконсультировался с юристами. В договоре помолвки говорится, что узами брака дали согласие сочетаться старший сын Тоцкого и дочь Ольшанского. Не написано: ни младшая, ни старшая, потому что на то время он знал лишь об одной дочери. Условием было только её обучение в академии. Вот и прекрасно — у него есть дочь, которая обучается в академии. А, следовательно, новая помолвка не нужна. Ян Тоцкий и так собственноручно подписал согласие взять в жёны дочь Ольшанского, если та проявит успехи в обучении. А насколько Ален успел заметить, Валерия проявит — его кровь! Осталось переговорить со всеми участниками процесса, надавить, если что, и переходить от помолвки к свадьбе.
Вот только Ольшанскому хотелось ещё раз услышать подтверждение от Корнелии: теперь-то, наконец, та дочь? Для этого и посетил её сегодня. Она всё корпела и корпела над вязанием. Нитки переплетались в лёгкое ажурное полотно. Ведунья полюбовалась работой, а потом перевела взгляд на Ольшанского.
— Да, дитя от этого брака благотворно скажется на родовой магии Ольшанских — разбавит и освежит её нужным образом. И все твои напасти прекратятся. Но поторопись.
Да он-то поторопится. Оставалось надеяться, что и молодые времени зря терять не будут. Ну, так-то Ян Тоцкий на вид не промах. А уж дочурка точно не подкачает. Строптивая, но горячая. Будет поначалу сопротивляться, но уж Ольшанский-то найдёт к ней подход.
Корнелия проводила словами:
— И помни, Ален, о нашем разговоре никто не должен знать.
— Разумеется, — он оставил на её столе тяжёлый мешочек с золотыми. Она берёт только наличные. Чеки её не интересуют. Одно странно: зачем ей столько денег? Что, нитки для вязания в наше время так подорожали?
Впрочем, Ольшанский нисколько не горевал, что пришлось расстаться с кругленькой суммой. Он всегда считал, что хорошая работа стоит хороших денег. От ведуньи Ален выходил в прекрасном расположении духа.
Он спускался по винтовой лестнице снова на ощупь. Ему оставалась всего пара ступеней, но неожиданно правой ногой он наступил на развязавшийся шнурок левой туфли. Равновесие в момент было потеряно, и Ален слетел вниз. Проклятие! Какого беса?! Он поднялся, кряхтя и чертыхаясь. Убедился, что ушиб не смертельный, и заковылял на выход, думая: а что если бы он наступил на шнурок, когда был на самом верху? Скатился бы кубарем и костей не сосчитал. Нет, надо немедленно заняться свадьбой.
Глава 14. План мести
Глава 14. План мести
— Златочка, у меня для тебя чудесные новости, — Ольшанский застал дочь за сборами на светский приём. Она сидела перед зеркалом и прихорашивалась.
Злата любила проводить вечера в гостях. А недостатка в приглашениях она не испытывала. Кто ж не желал видеть у себя дочь одного из самых богатых людей столицы? Ален позволял ей проводить время так, как ей заблагорассудится. Он, вообще, баловал свою малышку. Она росла без материнской заботы — супруга отличалась слабым здоровьем и месяцами пропадала на водах, а он, как мог, компенсировал дочке отсутствие материнского внимания.
Иногда он себя корил за то, что потакал её желаниям слишком часто и не дал ей хорошего образования. Но она компенсировала этот недостаток природным умом, сообразительностью и врождённой хваткой Ольшанских. За свою малышку он был спокоен, что она не пропадёт.
К замужеству Злата подходила практично. Она понимала, что в её жизни ничего не изменится, кроме того, что за её удовольствия будет платить не отец, а муж. Она спокойно в своё время восприняла помолвку. Из разряда — отец плохого не посоветует. Но вот необходимость поступления в академию, которая следовала из договора помолвки, ей категорически не понравилось. И Ален не стал на неё давить. Решил, что лучше додавит Тоцких.
Когда некоторое время назад выяснилось, что Ольшанский сосватал не ту дочь, он сообщил Злате, что помолвка отменяется. Его малышка снова нисколько не расстроилась.