"Клетчатая рубашка" сдернул сумку с плеча Ливи.
- Лонарди обещал вам деньги, после того, как вы сделаете свою работу.
- Теперь он мертв, - пожал плечами Очоа.
Клетчатая Рубашка вжикнул молнией сумки, Красные Кроссовки подошел ближе и заглянул внутрь. Рыжий парень рядом с Очоа вытянул шею.
- Но дело все равно нужно закончить, - выставив перед собой открытые ладони, Ливи шагнул вперед.
Очоа фыркнул.
- Хорош заливать, Ливи, - скривился Рыжий. - Сколько мы работаем вместе? Пять лет или семь? С тех пор как я перевелся в твой участок. Кажется, все-таки семь. А Очоа как давно с тобой? Десять или двенадцать лет? Хавьер и Маурисио, - он кивнул на Красные Кроссовки и Клетчатую Рубашку, - уже были с тобой, когда я появился в участке. Столько лет вместе. И теперь ты решил нас кинуть?
- Не собирался я никого кидать! - воскликнул Ливи.
- Почему же ты сразу после его смерти помчался за деньгами? - закричал Очоа.
- Их нужно было перепрятать, - прошипел Ливи. - Может статься, что его шлюха знает о деньгах.
- Ты собирался их перепрятать, а что потом? Свалить из города? В Америку? В Европу? Начать новую жизнь? - выплюнул Рыжий.
- Нет, я собирался закончить то, что начал Лонарди.
- Врешь. Какой смысл?
- Если он умер, какой толк тебе взрывать избирательные участки?
- Вы подписались на эту работу, - прохрипел Ливи.
Клетчатая Рубашка достал две банкноты по сто долларов и помахал ими перед носом Ливи.
- Твоя доля, Ливи, - заржал Клетчатая Рубашка. - Хотя, ты ведь хотел нас кинуть. А значит, две сотни слишком большая награда для предателя. Но так и быть, я дам тебе сотню, если попросишь прощения за то, что пытался обмануть нас.
Он пританцовывал на месте и тыкал в лицо Ливи то пистолет, то деньги. Генри стоял в двух шагах от них - чувствовал исходящий от обоих запах пота, чувствовал как вибрирует воздух от напряжения.
Когда Клетчатая Рубашка подошёл к Ливи особенно близко, Ливи оттолкнул его. Ударил руками в грудь так сильно, что тот налетел спиной на стену и едва не упал.
Очоа нажал на спусковой крючок. Пуля врезалась в потолок, вниз посыпались осколки камня. Генри рухнул на колени и закрыл голову руками. В ушах звенело эхо выстрела.
- Ах ты, старый пердун, - восстановив равновесие, Клетчатая Рубашка выстрелил Ливи в ногу. - Думал, я всегда буду у тебя на побегушках?
Зажимая двумя руками рану на бедре, Ливи прислонился к стене.
- Ты старая продажная мразь, - разошелся Клетчатая Рубашка. - Думаешь, я не помню, с чего началось наше сотрудничество? Думаешь, я всё забыл?
Еще один выстрел по ногам Ливи, и он рухнул на пол, поднимая облако пыли.
Пыль забилась в нос и горло Генри, мешая вздохнуть.
- Ты подставил меня! Я узнал, что ты и ребята из твоего участка связаны с похищениями, и ты обвинил меня в краже наркотиков с полицейского склада!
- Хватит, Хавьер, - Очоа схватил Клетчатую Рубашку за рукав.
- Пошел на хер! - он вырвался и снова пальнул в Ливи.
Генри зажмурился. В воздухе пахло порохом и кровью. Рядом стонал и рычал Ливи, пыхтели и топтались Очоа и его прихвостни.
- Хватит, уходим! - прикрикнул Очоа.
Прогремел еще один выстрел.
- Пошел ты, Ливи, - судя по звукам клетчатый Хавьер ударил Ливи ногой.
Вслушиваясь в удаляющиеся шаги, Генри открыл глаза. Ливи лежал на боку в луже крови. Кровью пропитались его штаны и футболка. Перевернувшись на спину, Ливи дернул пряжку ремня, но пальцы соскользнули.
- Ремень, - он повернулся к Генри, поймал его взгляд.
И это было сильнее, чем гипноз луча света. Во взгляде Ливи, Генри читал желание жить.
Не разрывая зрительного контакта, Генри подполз ближе. Рассматривая капли пота на лице Ливи, расстегнул его ремень и вытащил из шлевок джинсов. С каждым новым действием Генри дрожал все меньше. Прямая опасность миновала, в плену он достаточно насмотрелся на раненных и умирающих, чтобы пугаться вида крови.
Он осмотрела две раны на бедрах Ливи. Но ведь Клетчатый стрелял четыре раза? Генри нашел входное отверстие от пули в боку спереди и выходное сзади. Четвертая пуля, похоже, прошла стороной. Ремнем Ливи Генри перетянул одно бедро. Своим - другое. Стащив с себя футболку прижал её к входному отверстию от пули в боку.
- Тебе нужно в больницу, - выдохнул Генри.
Ливи покачал головой и впился ногтями в его запястье. Он снова удерживал Генри взглядом, и Генри понимал его без слов. У Ливи не осталось сил спорить, только желание жить. Тереза ведь медсестра, но справится ли она с такими ранениями?
Ливи весил не меньше ста килограмм. Ориентируясь на звуки улицы, Генри потащил его к машине. Ноги постоянно подгибались, локти врезались в стены. Около завесы из брезента дыхание Ливи стало свистящим. Ощупав его карманы, Генри нашел ключи от машины.
Со второй попытки затащил Ливи на заднее сиденье и скользнул за руль. Скатываясь с тротуара на проезжую часть, он не ждал, когда их пропустят - врезался багажником в нос легковушки, поцарапал машину на встречной. Вдавил клаксон, выравнивая руль. Он не думал о постах на дорогах, не обращал внимание на светофоры. Заблудился бы, если бы Ливи не направлял его с заднего сидения.
- Тормози, - приказал Ливи около дома.
Остановив машину, Генри выскочил на улицу и закричал:
- Тереза! Ливи ранен!
Он оглох от собственного крика и шатался от усталости. Тереза действовала быстро и ловко. Будто ее муж не первый раз возвращался домой раненым: спустилась, бегло осмотрела Ливи и постучала в окно первого этажа. На улицу вышел бородач в пропахшей пивом футболке. Слушаясь указаний Терезы, вместе с Генри они затащили Ливи на третий этаж и уложили на кровать в спальне. Генри впервые был в этой комнате. На стенах висели грамоты из полицейской академии и фотографии маленького Адама.
- Спасибо, Сиу, - Тереза кивнула соседу.
Уходя, Сиу тихо прикрыл входную дверь
- Что случилось? - Тереза вытерла пот со лба Ливи.
- Очоа, Хавьер, - Ливи скривился. - Они забрали деньги.
- Как же так? - Тереза разрезала ножницами его штаны. - Как они могли? Они ведь всем обязаны тебе и Лонарди.
- Они хотят выйти из дела.
- Что же ты будешь делать?
- Придется искать других исполнителей.
- Но у тебя больше нет денег.
- Я что-нибудь придумаю.
Не переставая причитать о предательстве, вероломстве и черной неблагодарности, Тереза достала инструменты, обколола раны обезболивающим и взялась за щипцы.
Генри опустился около стены на корточки.
Когда Тереза достала пули и перевязала раны, комната пропиталась запахом спирта, за окном расплылись сумерки.