- Заткнись, - буркнул Сиу.
- Что за работа, ублюдок?!
- Он сам не знает, - клацнул зубами коротышка в желтой майке. - Правда, Сиу? Он знает столько же, сколько и мы. Он делает то, что ему скажет Ливи. Или Очоа. Или Хавьер. Сиу тупой мул. Когда придет Ливи?
Сиу толкнул Генри внутрь и закрыл дверь.
Единственным источником света стали дырки в стенах. Созвездие справа, две пересекающиеся линии - слева. Но и они темнели по мере того как снаружи истекал день.
- Вы могли напасть на него, - буркнул коротышка в желтой майке.
- А что толку? - Шрам почесал шею, впился ногтями в плечо и ускорился, будто хотел содрать кожу.
Генри видел похожее в клинике. Так лихорадочно чесались героинщики в ломке. Стоило вспомнить клинику, в глаза бросились и другие детали: высокий нервно подергивал плечами и губами, у желтой футболки на внутренней стороне локтей расползались синяки. Такие же синяки темнели на щиколотках обутых в шлепанцы ног.
- Ливи всегда хорошо платит, - сказал высокий.
- Это Лонарди хорошо платил, - буркнул желтая майка. - Очоа - псих, в прошлом году пристрелил пацана за то, что тот с поста поссать отлучился.
- Надо было яйца ему отрезать, - заржал Шрам и принялся шарить по полкам у стены.
Полки и покосившиеся шкафы под ними. Их здесь было полно, как в автомобильной мастерской - только пустые.
- Откуда тебе знать про Ливи и Очоа, Пепе, - высокий шмыгнул носом. - Ты с ними не работал. С двенадцати под крылышком у Санчес старух трахал.
Желтая майка закатил глаза:
- Завидуешь, Тито?
Высокий метнулся, толкнул Пепе в грудь. Желтая майка отлетел в тень.
Забившись в угол, Генри смотрел, как они мечутся и кричат друг на друга. Желтый Пепе перешел на визг. Придавив его коленом к полу, высокий Тито втирал о своих заслугах. Он помог Ливи собрать людей для Хименос, он помог шлюхе Лонарди захватить и заминировать отель в центре города.
- У кого есть зажигалка? - Шрам отлепился от полок и сел посреди гаража, сложив ноги по-турецки.
Ладонь левой руки он держал перед собой так бережно, будто поймал птицу. Или жука. Тито и Пепе отцепились друг от друга и приблизились посмотреть.
- Руки прочь, - прикрикнул Шрам.
- Это стиральный порошок, - желтый Пепе покачал головой.
- Держи, - высокий Тито щелкнул колесиком зажигалки.
Шрам достал из кармана ложку, ссыпал в нее белые крошки с ладони, поплевал сверху.
- Жаль спирта или пива нет, - бормотал он, подогревая ложку зажигалкой. - У моей мамаши подружка была, медсестрой работала, так она всегда опиум физраствором с глюкозой разводила. - А ну уйди! Руки прочь, Тито. Здесь для меня одного мало, - он полез в карман и вытащил шприц. Пластмассовый, одноразовый, но без упаковки и, похоже, уже побывший в употреблении. Шрам повозил иголкой по ложке.
Как долго этот шприц и ложка провалялись у него в кармане Генри даже думать не хотел. Его тошнило. Он задыхался от духоты и вони. Вони грязных тел, пыли и мочи. Со своего место он видел, как Шрам пускает по вене разведённый слюной порошок. Видел, как он с блаженной улыбкой откидывается на спину. А потом Шрам забился в судорогах. Ногой зацепил один из металических шкафов. Эхо заметалось по тесному помещнию. Генри вскочил на ноги одновременно с Тито и Пепе.
- Надо его перевернуть на бок иначе захлебнется блевотиной! - завизжал Пепе.
- Лучше на живот!
Только это была не блевотина. Изо рта Шрама пошла пена. Глаза закатились. Он хрипел и хватался пальцами за все подряд. Потянул Генри за джинсы так сильно, что тот едва не упал.
- Не стой столбом! - орал Пепе. - Сделай ему искуственное дыхание.
- Ты ебнулся, торчок конченый? Ты видел его шприц? Это ток-ток-ток... - Тито заело, как старую пластинку. С каждым оборотом голос становился все монотонее и монотонее.- То-ток...
Генри и сам не понял, зачем лупит замершего Шрама кулаком по груди. Неужели пытался запустить остановившееся сердце? Скорее от отчаяния. От отчаяния он бросился к двери и замолотил руками по жестянке. Что плачет, Генри заметил, только когда дверь распахнулась, и прохладный воздух омыл лицо.
- Какого хера? - засмеялся Сиу.
- Отбой дети, хорош буянить. Пора спать, - второй мужчина был выше Сиу на голову. Улыбчив и смешлив.
От обоих несло марихуаной.
- Перес умер. Перес нашел порошок... - желтый Пепе после каждого слова клацал зубами.
- Порошок? - хохотнул здоровяк. - Здесь разве что крысиный яд мог найтись.
Смех Сиу был похож на хрюканье. Хрюкая и пошатываясь, они со здоровяком зависли над телом Шрама.
- Это крысиный яд.
- Нет, пена изо рта синяя. Значит порошок. Видел, какая пена из сломанной стиральной машинки обычно течет?
- Вот же идиот.
- Чемпион среди придурков.
- Будет теперь вам дети урок. Кто пихает в себя все подряд, долго не живет, - заржал здоровяк.
Его смех вывел Генри из оцепенения, и он попятился к двери.
- Где он взял эту дрянь?
Еще шаг.
- Здесь или с собой притащил?
Пепе зашмыгал носом.
До двери и темнеющей за ней свободы Генри оставалось два шага.
- А где он шприц раздобыл?
- Так, выверните-ка карманы, дети, - скомандовал Сиу. - Не хочу, чтобы кто-то ещё сдох раньше времени.
Генри споткнулся на пороге. В волосы впился ветер. Он глубоко вздохнул, собираясь бежать. Но удар под колени свалил его на землю.
- Сиу, Рамон, вы совсем обалдели? - прокричал человек, нависающий над Генри.
Темная фигура, блестящая пряжка ремня. Он схватил Генри за шиворот и затащил в гараж. Сиу вытаращился на Генри так, будто видел впервые. Генри думал он ударит, но вместо этого Сиу на пару со здоровяком подхватили мертвого Шрама за руки и ноги и выволокли на улицу. Блестящая Пряжка захлопнул дверь.
Долгое время в гараже царила тишина, было слышно, как на пустыре воют собаки, потом Тито и Пепе начали шепотом переругиваться. Генри подобрался к дыркам в стене и прислушался. Услышал голоса Сиу и приятелей, услышал, как они упоминают Ливи и Лонарди.
Ливи хочет закончить то, что начал Лонарди, вспомнил Генри. Но у него нет денег, чтобы платить исполнителям. Потому он собирает в гараже наркоманов, готовых на все за дозу? Чтобы выдрессировать их и послать на дело? Что это за дело? Генри вспомнил слова Очоа: какой смысл теперь, после смерти Лонарди, взрывать избирательные участки? Вспомнил и понял, почему Ливи запер его. Почему Ливи не позволит ему уйти.