Прежде чем я успеваю сказать хоть слово, она спрыгивает с моих колен и стремительно приближается к Джейми. Он так же ошарашен, как и я. Диана засовывает руки в его карманы, пока он отодвигается в сторону, соскальзывая со стула. Но мой друг двигается слишком медленно. Диана вытаскивает его ключи и выбегает из комнаты быстрее, чем я предполагал… черт, невозможно так передвигаться на шпильках, которые на ней надеты.
— Рабыня, — рычу я, устремляясь за ней.
Она уже пробежала половину пути вверх по лестнице, а я только хватаюсь за перила. Я перепрыгиваю через две ступеньки и хватаю ее за лодыжку, как только она вбегает в холл.
— Прекрати! Нет, я не позволю ему уйти, — она дрыгает ногами, пока переворачивается и вцепляется ногтями в деревянное покрытие. Мне удается подтянуться выше, блокируя ее ноги и придавливая Диану своим телом.
— Отдай мне ключи.
Сжимая ладони, она прячет их за спиной.
— Ни за что.
— Отдай. Мне. Ключи.
Слезы текут по лицу девушки, а рыдания, которые вырываются из ее горла, скручивают мои внутренности.
— Я не могу, Господин. Я действительно не могу.
— Скажи мне, почему. И зачем все это? — мой тон становится успокаивающим из — за страха, который она испытывает. Ничего не понимаю, но я не слепой, и вижу, что у нее нервный срыв.
— Он у — убьет кого — нибудь, — ее голос ломается, когда она яростно начинает вырываться еще сильнее. — Что, если… это… будет… ребенок? Или… — слова застревают в ее горле, так как я прижимаю Диану к полу и откатываюсь в сторону, крепко удерживая девушку в своих руках. В поле зрения появляется Джейми, но я не могу сдвинуться с места. Все, на что я способен — это успокоить свою рабыню. Женщину, которая привела меня в чувство, когда я думал, что так же мертв, как и наши семьи.
— Ты останешься в гостевой спальне внизу сегодня на ночь.
Он кивает головой, без сомнения услышав то, что она говорила. Он знает, как погибли ее муж и дочь, и она права. Даже один бокал — это слишком много, чтобы сесть за руль. Я только жалею, что не подумал об этом в самом начале.
— Это было очень умно с твоей стороны. Я горжусь тем, что ты пошла против моих правил, чтобы постоять за то, в чем действительно права, но ты могла бы сделать это иначе, — рукой я откидываю назад волосы Дианы, прилипшие к ее мокрому от слез лицу. — Посмотри на меня.
Налитые кровью глаза поднимаются к моим, их зеленый цвет настолько яркий, что гипнотизирует меня. Я должен заставить себя говорить дальше.
— Иди в душ и приготовься ко сну. Я скоро вернусь.
— Прости, Господин. Я просто не могу позволить ему убить кого — то или себя. Не тогда, когда я могу что — то изменить.
Я целую ее в лоб и обнимаю еще крепче.
— Ты все сделала правильно. А теперь делай, как говорит Господин, — я встаю, помогая ей подняться. Она молчит, но отдает ключи. Приподнимаю руку, чтобы показать их ей, а затем прячу в карман.
— Он останется. Теперь, иди.
Глава 18
Длинный сон о Господине кажется мне восхитительным. Только в нем я чувствую, что нахожусь в своей тарелке. Севастьян выглядит таким доминирующим, но совсем не жестоким. А иногда даже нежным. Солнце ласкает нашу кожу, я улыбаюсь, осматриваясь по сторонам, а его палец скользит вниз по моей щеке. Тепло ощущается так хорошо. Так… уместно. Я знаю, что мы на одном из тех островов, о котором он говорил тем вечером, но не могу представить ничего другого.
— Теперь ты счастлива?
Я поворачиваю голову и целую его в губы. Это чувствуется странно, настолько необычно, словно я объединяюсь с ним на каком — то ином уровне. И все же где — то в глубине души я знаю, что все нереально — это лишь мечты. Я просто представляла себе это слишком много раз в последнее время.
— Рабыня?
— Хм — м?
— Просыпайся.
Я расстроена тем, что мой сон рассеивается.
— Я не сплю, — вздыхаю я, даже не утруждая себя тем, чтобы открыть глаза. Знаю, что Господин, приказывающий мне проснуться, настоящий. А не та фантазия о человеке, которую создала я.
— Поторопись. Нам нужно съездить в город.
Я резко распахиваю глаза только для того, чтобы после первого же брошенного взгляда прикрыть их рукой.
— О… Господи. Свет, — я скатываюсь с кровати и вслепую мчусь к открытым окнам и возвращаю шторы на место.
А потом с улыбкой разворачиваюсь к его ухмыляющемуся лицу.
— Должна ли я ожидать чего — то подобного в дальнейшем? — я не в состоянии скрыть волнение. Будто никогда не видела солнце прежде. Даже несмотря на то, что мои чувствительные глаза уже слезятся, мне хочется завизжать от подарка, который Господин мне сделал.