– Продолжай, батя, – широко улыбнулся Мишка. – Поучи жизни несмышлёного сына. Я обязательно прислушаюсь к твоим советам, если посчитаю их полезными.
– А ты не смейся, – недовольно пробасил отец. – Мотай на молодой ус, советы могут пригодиться.
– Ладно, не буду.
– Тогда послушай родовую притчу.
– Валяй, послушаю, – усмехнулся Мишка.
– Мой дед – твой прадед, значит, был неграмотным человеком, но мудрейшим мужиком. На каждый вопрос у него был обстоятельный ответ. Так вот, однажды я, тогда ещё несмышлёный пацан, спросил его, что такое жизнь? Помню, он задумался, а потом доступно объяснил, сравнив жизнь человеческую с ездой в телеге. А что? Очень даже правильное сравнение. Катится себе телега и катится по дороге. Крестьянин сидит в ней, поглядывает на яркое солнышко, песенки распевает, размышляет о выручке, которую получит на ярмарке и как потом ею распорядится. Едет беспечно и совсем не задумывается, что может не доехать до конечной точки маршрута. Почему, как ты думаешь?
– Разбойники нападут по дороге и отберут коня, – высказал своё предположение Мишка.
– Не угадал, – улыбнулся отец. – Виной всему может стать обыкновенное колесо, которое крестьянин не проверил перед выездом. Колесо – это судьба человека. В любой момент оно может отвалиться, телега опрокинется и весь товар мужика улетит в придорожную канаву. И выручке-то, тю-тю! Разобьются все крынки и горшки, вытечет молоко и сметана, вываляются в грязи остальные товары. Жизнь крестьянина, конечно, не остановится после такой аварии. Поставит он колесо на место, воткнёт новый шплинт взамен изношенного и отправится обратно восвояси. А вот ту радость и счастье, которые ожидали его впереди, ему уже не вернуть. Каково будет мужику глядеть в глаза родственникам, когда он вернётся с пустыми руками? Разбитые горшки уже не склеить, битые яйца не собрать, молоко в землю утекло. Баба и ребятишки остались без денег и подарков. Жизнь вроде как продолжается, а вот назвать её счастливой после случившегося – язык не повернётся. Осадок-то из души уже не выскрести. И всё из-за глупого недосмотра.
– К чему такое длинное и примитивное сравнение? – усмехнулся Мишка.
– К тому, сын мой, чтобы ты знал: твоя телега, на которой тебе предстоит ехать дальше, должна быть постоянно под твоим пристальным вниманием, чтобы не опрокинуться в одночасье. Ты должен стать бдительным и придерживаться трёх принципов.
Отец замолчал, упёрся ладонями в колени, и уставился в потемневшее окно, будто забыл названия этих принципов и усиленно пытался их вспомнить.
– Каких принципов? – не выдержав паузы, спросил Мишка.
– Очень простых: не верь, не бойся, не проси. Народ в армию собирается со всех уголков страны, по сути, как и осужденные стекаются в лагеря отовсюду. Люди разношёрстные, у каждого в голове свои тараканы. Каждому второму из этой массы хочется заполучить кусок послаще, работу полегче, а постель помягче. Поди, распознай сразу, кто чего стоит. Кто держит камень за пазухой, а кто готов снять с себя последнюю рубаху и отдать ближнему. Одним взглядом тут не оценить, у кого душа добрая, у кого с гнильцой, а у кого она отсутствует совсем.
– Ты, батя, не волнуйся. Разберусь я как-нибудь в людях. Жизнь уже кое-чему научила меня.
– Маловато пока она тебя поваляла, сынок. Пока ещё ты едешь на своей телеге по ровной дороге, без колдобин.
– Далась тебе эта дурацкая телега! – поморщился Мишка.
– Твоя школа ещё вся впереди, – продолжил отец, словно и не расслышал слова сына и не усмотрел гримасы недовольства на его лице. – Тебе предстоит познавать мир не только широко открытыми глазами, но и видеть весь этот мир через закрытые веки, чувствовать каждое его дыхание. И ещё я тебе советую: не распахивай свою душу нараспашку перед каждым встречным и никогда не проси его о каком-нибудь одолжении. В этой жизни даром ничто не даётся, за всё приходится оплачивать сполна, рано или поздно. Будь то спичка для костра или маленький сухарик для утоления голода. Помни об этом всегда.
Закончив свой монолог-наставление, отец поднял стакан с вином, для чего-то прищурился и выпил залпом до конца. Потом сунул в рот солёный огурец, громко хрустнул.
– Не распахивать душу – это как? – спросил Мишка, потянувшись за куском мяса.