- Как ты узнал?
- Ты мне только что сказал, - ответил Умник, подняв цифровые очки на лоб, чтобы лучше видеть Лео, - У каждого человека есть типаж, под который он выбирает себе пару.
- Ты всегда таким был?
- Да, - с удовольствием протянул Дон, оглядывая свое творение, - Иди-ка… нет, лучше ползи-ка сюда.
- Прекрати издеваться. Все делают ошибки.
- Главное, чтобы тебе не пришлось давать этим ошибкам свою фамилию.
- Кстати, я никогда об этом не задумывался. У нас ведь нет фамилии.
- Как не обзывай Горгонзолу, она все равно не перестанет вонять… - безразлично прохрипел голос Рафаэля, плюхнувшегося на стул рядом с Лео, - Как ночка прошла, а, мистер-секс?
- Мерзко, - ответил Лео. - Я никогда не чувствовал себя хуже.
Раф засмеялся, откинувшись на спинку стула - это был первый раз за последние четыре дня.
Донателло закатил глаза.
- Когда ты уже перестанешь строить из себя непонятно что? - недовольно заметил он.
- Закрой рот, девственница, - посоветовал Раф.
Вундеркинд покачал головой, молча сгреб свои микросхемы со стола и ушел в компьютерную комнату.
- Зря ты с ним так, - Лео кивнул в сторону ушедшего Донателло.
- Не растает.
- А что это ты такой загадочный?
- Ну, как тебе сказать…
В действительности же Рафаэль умолчал о событиях прошедших часов… Что ж, посмотрим, как это было:
Ночь мягко окутала лишенные сна нью-йоркские каменные джунгли.
Раф зябко поежился в кровати, именно сегодня он чувствовал во всем теле ужасную слабость, его веки слипались, а голова, казалось, была целиком набита мягкой ватой. Он решил поскорее заснуть, укрывшись одеялом с головой, и когда путешествие в царство Морфея показалось ему неизбежным… прямо под ухом зазвонил телефон.
“Нет, я не стану брать. Я слишком долго ждал, и теперь с меня довольно… О, кто же это такой настырный?! Нет, я сплю. Меня нет. И этого мерзкого звонка нет. Мне все это кажется. Спать, спать, спать… Ладно, кто там?”
Бунтарь отбросил одеяло, нащупав рукой телефон. Темперамент поморщился от яркого света дисплея и поднес мобильный к уху.
- Алло?
В трубке послышался ужасный шум, громко игравшая клубная музыка и шорох.
- … Раф… Раф… забери меня… от… отсюда.
Рафаэль вопросительно посмотрел на свой телефон, а затем снова поднес его к уху.
“Эйприл?” - с удивлением для себя отметил он.
- Я в Квинсе. В … в “Cherry”.
Очевидно - сей звонок был осуществлен Эйприл так же неосознанно, как и заказ двух последних бокалов “Шерри”.
Было уже за полночь, когда Раф, наплевав на все свои принципы, добрался до “Cherry” на фургоне Микеланджело, потому что (к его собственному удивлению) Harley Davidson узурпировал “любитель джаза” в “не имеет значения, чьей” компании.
Отыскать девушку внутри отнюдь не самого фешенебельного… или, правильней было бы сказать, самого НЕ фешенебельного клуба Квинса не составило особого труда. Эйприл О’Нил сидела за стойкой бара, подперев тяжелую голову рукой. Ее волосы были растрепаны, а в глазах застыло выражение глубокой и всепоглощающей грусти, какое обычно бывает у порядочных, но сильно перебравших людей.
- Боже, что ты здесь забыла… - пробормотал про себя Раф, подойдя ближе, - Пойдем, - не глядя на девушку, сказал он и взял ее за локоть.
- Ты пришел… - Эйприл попыталась спрыгнуть с барного стула, но, потеряв равновесие, неуклюже упала прямо в объятия Темперамента.
Она была чертовски пьяна.
- Это мой парень, - крикнула она кому-то из толпы, указав пальчиком в сторону Рафа, - Слышите! Это мой… мой парень!.. - спотыкаясь, продолжала говорить она уже неуверенней, когда Раф силой уводил ее из полуподвального помещения бара “Cherry”.
В конечном счете, Бунтарю пришлось подхватить ее на руки, чтобы донести до машины. Сначала Эйприл сопротивлялась, силясь вырваться, но потом обмякла, почувствовав знакомое тепло рук Темперамента.
А кому еще она могла позвонить? Не могла же она остаться в этом ужасном, затрапезном заведении в сомнительной компании посреди ночи.
Когда Раф остановил фургон Микеланджело напротив дома Эйприл, последняя сладко спала на заднем сидении, укрывшись его курткой.
Темперамент обернулся назад, уперевшись локтем в пассажирское сиденье. Он смотрел на девушку несколько секунд или минут, или даже около часа, словно забыв как дышать. Все мысли на это время покинули его голову, все вокруг смешалось, а сердце снова больно прожгло, как в первый день их встречи. Как она была прекрасна…
Он хотел оставить ее здесь, но потом решил, что проснуться дома ей будет приятней, чем в тесном холодном фургончике Кавабанга Карла.
Пока он поднимался по лестнице дома номер четыре в Верхнем Вест-Сайде, Эйприл проснулась у него на руках. Она приоткрыла глаза в сырой темноте и удивленно осмотрелась по сторонам, ее взгляд скользнул по облупившейся штукатурке на стенах и старым деревянным дверям квартир с покосившимися номерными знаками, - девушка решила, что лучше было снова зажмуриться.
Когда Раф переступил порог квартиры девушки, началось самое интересное. Бунтарь планировал просто оставить корреспондентку в гостиной и уйти, но…
- Сп… спасссибо, что доне.. принес, - несвязно проговорила Эйприл, покачнувшись и едва не упав, когда Раф поставил ее на ковер, поняв, что она только притворяется, что спит.
Эйприл все еще… назовем это “была не в себе”, однако теперь у нее появилось отчаянное желание выяснить отношения. Ей было тяжело формулировать мысли, ее язык не слушался ее, все предметы перед глазами сливались в полумраке просторной гостиной, но желание поговорить в ней только крепчало.
- Я пойду.
- Куда? - девушка подняла на Темперамента удивленные глаза, - Нееет, теперь ты не уйдешь, пока… ой, - она снова едва не упала, - пока я тебе не скажу, - она говорила это, опустив глаза вниз, тыча пальчиком в грудь Рафу.
- Эйприл, ты.. - Раф сделал попытку, убрать корреспондентку с дороги, но не тут-то было. Брюнетка была настроена на разговор.
- Стоять! Это ведь ты… да, точно “Ты, ты и только ты…” - девушка хихикнула, - ты мне звонил, хахах, а старина Нэд трубку снял.
- Значит, старина Нэд…
- Да, он старина… правда, не потому, что он старый, а потому что я знаю его давно, - все еще рассеянно спотыкаясь быстро говорила девушка, не глядя на Бунтаря, - и… никого и не было потом здесь, - она развела руки в стороны, показывая, что “здесь” это у нее в квартире.
Раф скептически на нее посмотрел.
- Что?
Бунтарь резко схватил девушку за запястье и заставил ее заглянуть себе в глаза, горевшие страшным огнем.
- С чего ты взяла, что мне есть до этого дело? - зло прохрипел он.
Его черные глаза страшно заблестели в темноте.
Секунду девушка испуганно смотрела в них, … а потом показала Рафу кончик языка.
- Пусти, - она вырвала свою руку из тисков ладони Бунтаря, - мне больно.
Ее сознание начинало проясняться, предметы вокруг понемногу обретали форму. Она села на диван, уперевшись
локтями в коленки.
- А мне не больно?! Да я…
- Да я, да я! - передразнила его Эйприл. - Ты сам не знаешь, какой ты эгоист. Только “Я” и “я”! А что насчет меня? Ты не знаешь, что было со мной после того, как ты ушел…
- Держу пари, если бы не последняя “Маргарита”, я бы точно этого не узнал.