За свою карьеру Гэвин Косс провел сотни презентаций, и умение чувствовать аудиторию никогда не подводило его. Сейчас он понимал, что эта группа не купит его товар. Настало время зажечь свет и ответить на вопросы.
Он смотрел на ряды хмурых лиц.
— Я признаю, что сказанное мной прозвучало необычно и радикально, — заявил он, — но мир быстро меняется. Хочется нам того или нет, но это все равно кто-то сделает. Подобная колонизация природы произойдет, вопрос только в том, кто станет колонизатором. Я призываю вас очень тщательно обдумать предложенные мною возможности, а затем решить, хотите ли вы принять в этом участие.
С заднего ряда поднялся Гарт Бейкер, глава «Мидлендс медиа ассошиэйтс».
— Ваша идея, бесспорно, необычна, Гэвин, — проговорил он, — но хочу вас уверить в том, что она не сработает.
— Правда? Почему же?
— Потому что кое-кто это уже сделал.
ГЛАВА 047
Не было ни луны, ни каких-либо звуков, кроме рокота прибоя в темноте да подвывания влажного ветра. Пляж Тортугеро тянулся более чем на милю вдоль неровного атлантического побережья Коста-Рики, но сегодня он казался просто темной полосой, которая сливалась с таким же темным звездным небом. Хулио Манарес немного постоял, чтобы глаза привыкли к темноте. Человек может видеть даже при свете звезд, если только немного выждать.
Вскоре он уже видел пальмы, мусор, выброшенный волнами на берег, и чахлые низкорослые кусты, ветви которых трепал морской бриз. На волнующейся поверхности океана виднелись белые шапки бурунов. Он знал, что океан здесь кишит акулами. Этот уголок Атлантики был мрачным и неприветливым.
Пройдя по берегу с четверть мили, он увидел Мануэля — темный силуэт, присевший на корточки под мангровым деревом. Мануэль прятался от ветра. Больше на пляже никого не было.
Хулио двинулся к нему, проходя мимо глубоких ям, вырытых черепахами в предшествующие дни. Этот пляж был одним из немногих мест, облюбованных кожистыми черепахами. После наступления темноты они выползали из океана и откладывали яйца. Это действо занимало большую часть ночи, в течение которой черепахи оказывались практически беззащитными — в прежние времена перед браконьерами, а теперь преимущественно перед ягуарами, рыскавшими по берегу, черными, как сама ночь. Недавно назначенный руководителем природоохранной службы этого региона, Хулио хорошо знал, что черепах на берегу убивали каждую неделю.
Предотвращать это помогали туристы. Когда они гуляли по пляжу, ягуары держались в отдалении. Но часто большие кошки приходили сюда после полуночи, когда туристы расходились по гостиницам.
Можно было подумать, что сама природа выбрала туристов своим оружием с тем, чтобы защитить черепах от ягуаров. Когда Хулио учился в аспирантуре в Сан-Хуане, он с другими аспирантами часто смеялся над этим, задаваясь шутливым вопросом: не являются ли туристы агентами эволюции? Впрочем, туристы изменили в этой стране все, почему бы теперь им не заняться дикой природой? Выходило так, что некоторые качества черепах — терпимость к свету фонариков, способность издавать умильные жалобные звуки — качества, которые привлекают туристов и заставляют их слоняться по пляжу, помогают многим черепахам выжить, помогают их яйцам уцелеть и, следовательно, помогают их потомству появиться на свет. «Причинно-следственный способ выживания, ставший возможным в результате превращения в достопримечательность для туристов», — так они шутили в аспирантуре. Но, конечно же, в принципе, это было возможно. А если то, о чем рассказал ему Мануэль, правда…
Мануэль тоже увидел его и поднялся на ноги.
— Нам туда, — сказал он и пошел дальше по берегу.
— Ты сегодня ночью нашел несколько?
— Только одну. Такую, о каких я рассказывал.
— Muy bien.
Они молча шли вдоль пляжа, но идти пришлось недалеко. Примерно через сотню ярдов Хулио увидел на песке тусклое и слегка пульсирующее фиолетовое мерцание.
— Это она?
— Она самая, — ответил Мануэль.
Черепаха весила не меньше центнера и была примерно в метр с четвертью длиной. У нее были характерные для кожистых черепах пластины панциря размером с мужскую ладонь. Коричневатые, с черными полосами. Пресмыкающееся наполовину зарылось в песок и продолжало углублять яму задними ластами.
Хулио стоял над черепахой и смотрел на нее.
— Это то начинается, то прекращается, — сказал Мануэль.