В награду он Андриану первому показал готовую иглу.
— Ну, что скажете?
— Превосходно, — с одобрением отметил профессор. — Вы и прежде конструировали приборы?
— Это как посмотреть. Я сконструировал первый в стране танк.
— Да, нешуточное дело. Жаль, что там… как бы это выразиться, в цивильной жизни мы не были знакомы. Но, впрочем, не исключено…
— Полноте, профессор, — прервал его инженер. — Оглянитесь вокруг.
— Пожалуй, вы правы…
— И постарайтесь перепроверить мои расчеты.
— Какие расчеты?
— Видите ли, плотность населения в нашей камере, груды хлебных паек, какие удается видеть у дверей других камер, когда по утрам идет раздача хлеба, затем рассказы заключенных, попавших сюда из других камер и из других тюрем, и наконец, средний срок пребывания в нашей камере — все это позволяет произвести определенные расчеты. Учитывая все доступные данные, я пришел к следующим результатам, — последовал длинный ряд цифр. — Этот контингент в среднем меняется в течение двух-трех недель. По моим подсчетам, средний срок пребывания — восемнадцать дней. Люди приходят и уходят, небольшими партиями, но изо дня в день. Другой вопрос: куда? Следующий вопрос: почему староста вот уже полгода сидит здесь? На мой взгляд, потому, что он доносчик, стукач.
— Не думаю. По-моему, он человек порядочный. Да и о чем ему доносить?
— А это неважно. Внедрение доносчиков — прочно укоренившаяся практика. Ее применяют, даже если в этом нет нужды. Но все это ерунда. Вернемся к цифровым данным.
— Если ваши расчеты правильны…
— Правильны, профессор, правильны! Придет пора, когда мои расчеты будут подтверждены документально. Давайте-ка лучше займемся контрольной проверкой. Например! Когда из соседних камер выводят на оправку, на каждого человека приходится полторы минуты.
— Эти полторы минуты на человека я тоже высчитал, хотя и не задавался этой целью специально, — чуть смущаясь, признался профессор.
— Ну а мне удалось также установить, что контингент нашего коридора соответствует средним данным всех коридоров да и других тюрем тоже.
— Мне представляется это логичным.
— Видите ли, даже по самым случайным, разрозненным сведениям можно…
— Я все понял. По-моему, ваши расчеты безупречны.
— Весьма польщен такой оценкой моих скромных результатов со стороны признанного специалиста по исчислению вероятностей.
— Что касается цифровых выкладок, тут все в порядке… Но как вы объясните причину явления? Саму причину?
— Взгляните на человека в углу, — инженер ткнул в темный угол камеры. — Вон тот, с отечным лицом — типичный сердечник, насколько я могу судить. Старый член партии, но и он не понимает, что происходит. Кстати сказать, староста все время за ним следит: этот человек однажды пытался покончить с собой.
— Разве можно препятствовать, если сам человек того хочет?
— Тюремными правилами запрещено.
Так протекала жизнь этого большого сообщества людей, вплотную притиснутых друг к другу. Глаза лихорадочно блестели, отросшая щетина на лицах и серо-зеленая бледность при тусклом свете круглосуточно горящей лампочки, тонущей в облаке испарений, смазывали индивидуальные различия. Все мужчины, раздетые до исподнего, сидели или пристраивались на корточках, поскольку ходить было невозможно и в переполненном помещении людей нестерпимо терзали жара и миазмы, сравнимые разве что с тропическими.
Некоторые заключенные пытались укрепить организм гимнастикой. О целесообразности физкультурных упражнений велись оживленные споры. Врач — мужчина крепкого сложения, но из-за потери очков совершенно беспомощный — утверждал, что при таком спертом воздухе гимнастика не столько помогает, сколько вредит. Некий учитель танцев, обучавший современным танцам публику в парке культуры и отдыха, горячо отстаивал противоположное мнение. Неподвижный образ жизни, говорил он, приводит к отеку ног и парализует всю мышечную деятельность; если же к месту заключения отправят пешим этапом — как тогда быть?.. Ведь на последнем участке пути их вряд ли повезут по железной дороге…
— Железную дорогу придется строить нам. То есть вам, — поправился он. — Меня-то, наверное, на тяжелые работы не пошлют, у меня вторая специальность — парикмахер. Так что попадем мы на строительство дороги, на шахту или на лесоповал — парикмахер везде нужен.
— Аккурат без парикмахера не обойдешься, — язвительно вставил матрос.
— Прошу прощения, папаша, мне лучше знать. Без парикмахера и без врача действительно нигде не обойдешься. Вот инженеры практически не нужны, а где и требуются, там их всегда с избытком.