Спасибо хотя бы на том, что Пожиратели и вопросы крови, в целом, были тут не при чем. Может все эти сложности и привели Генри на кривую дорожку, но, по крайней мере, не похоже, что самого Стивенсона это волновало. Несмотря на все его пренебрежительное отношение к магглам и чужим жизням в принципе. Так что они совершенно правильно замяли данные темы в интервью «Пророку» — минус одна ложь.
— Мальчик запутался, а вы воспользовались его замешательством. Даже если он собирался преступить закон, это не значит, что он подписывался на убийства и на шпионаж в аврорате в вашу пользу.
— Вы неверно все понимаете. Мое зелье изначально не задумывалось, как средство жесткого контроля, скорее уж эдакий смягчитель, помогающий легче принять чужие идеи. В каком-то роде это даже освобождение — никаких мук выбора!
— Если честно, то звучит, как оправдание, — Гермиона саркастично хмыкнула.
— Я использовал несколько другой подход и пытался избавиться от недостатков заклинания. Мне пришло в голову объединить Зелье забывчивости и специфическую разновидность любовного зелья — такая себе приличная версия Амортенции. Чтобы одновременно вызывать пассивность и повышенную восприимчивость у подопытных и сглаживать впечатление от эпизодов, конфликтующих с основным мировоззрением, переводя их в область бессознательного. Но, признаюсь честно, вышло не очень удачно. А ведь мог быть такой интересный жидкий аналог деликатного Империуса, — Стивенсон снова отключился, рассматривая потолок и прикусывая нижнюю губу, как будто Гермионы тут и не было, но быстро вернулся в диалог. — Мне важно было отсутствие сопротивления. При использовании заклинания все четко: даешь приказ и человек его выполняет. И внешне он не проявляет никаких тревожных признаков, но при этом идет сильное внутреннее напряжение, порождающее конфликт и даже позволяющее сбросить воздействие при определенных условиях. К тому же его можно выявить при определенных тестах, которым служащих министерства подвергают с завидной регулярностью. Да что я вам, бывшему аврору, объясняю!
Зелье, которое заставляет действовать в чужих интересах и воспринимать это как нечто добровольное, естественное. Конечно, эксперимент звучал занятно, если отбросить нравственность и закон куда подальше. Этакий эффект домового эльфа с их фанатичной преданностью — можно создать себе целую армию верных сторонников. И никаких ментальных проблем, ведь человек идет на все, казалось бы, без принуждения. Очень тонкая работа.
Они помолчали какое-то время. Стивенсон, очевидно, был увлечен своими размышлениями, и, судя по недовольному лицу, сожалениями. Правда, вряд ли ему было жаль людей, скорее то, что его идея не сработала так, как ему было нужно.
— Лиам втянул в это все Марка? Или наоборот?
— Нет, я даже не знал, что они родственники, — Стивенсон очнулся и улыбнулся, как обычно. — Бывают же совпадения! Это Уилкис помог мне переманить Роджерса. Подлил ему, что следует, когда нужно, — они хорошо лично общались. Это случилось уже после первого нападения, когда Лиам был мертв.
Шутка про яд в кофе окончательно перестала казаться смешной. Это была бы очень справедливая ответочка. Но и её мечты о кофейном аппарате на работе обернулись не самым приятным образом. Желание употреблять в пищу что-либо, за приготовлением чего она не могла проследить от и до, таяло с каждым днем все больше и больше. Как, наверное, неуютно жить зельеварам! Там уровень доверия на нуле, это точно.
— И зачем он был вам нужен?
— Просто ещё один удобный подопытный. Роджерс, как опытный аврор с более сильной, чем у Уилкиса, волей, показался мне отличной целью. И у меня был к нему доступ, вот и все, — звучало так, как будто Марк — это инструмент или ингредиент.
— А не считая этого? В целом.
— Мне необходимо было потянуть время. Вас надо было притормозить. Да и поднятого шума после пожара оказалось маловато, чтобы жетоны утратили свою актуальность, — перечислил он. — Я не мог подставиться и допустить, чтобы меня поймали в тот момент, а Генри не справлялся со всем в одиночку. Роджерс, в свою очередь, был приближен к вам, вы ему доверяли. Выбирать между ним и тем же Мартином или Данбар не приходилось, они фактически не работали над моим делом. Да и тот маггл, полицейский…
— Тоже просто подвернулся под руку? — в её голосе прорезалась ярость, но Гермиона подавила вспышку.
— Он оказался весьма неплох, что было крайне неприятно для меня, так что, возможно, тут и имелся некий личный подтекст. Но, опять же, его смерть послужила просто средством для решения задачи, что я поставил перед собой, а не являлась какой-то дурацкой местью, — Стивенсон пожал плечами, как будто был не уверен в собственных чувствах. — Уилкис не был способен выйти на прямую конфронтацию, здесь мне и пригодился Роджерс.
Короче, ему нужна была марионетка посолиднее Генри, который, очевидно, не мог тянуть на себе все эти хитрые планы. Да и кто бы поверил в такого козла отпущения? На предварительных заседаниях уже стало ясно, что всю вину Уилкису вменить никак не выйдет. У него банально не было того уровня подготовки, чтобы организовать и аукцион, и нападения. Роджерс же прекрасно знал, что такое С-4.
— То есть на Империус для маггла Генри не хватило, а на Аваду для сквиба — да?
— Ох, вы меня раскусили, — Стивенсон скромно потупился, но выглядел слишком хитро. Гермиону передернуло. — С Лиамом тоже пришлось разбираться мне в конце концов, Уилкис не справился. Что, кстати, прямо подтверждает, что я действительно закладывал в зелье более мягкую формулу, в отличие от жестких рамок Империуса, — то есть развести костер Уилкис смог, но убить кого-то своими руками у него все равно не хватало яиц, что под зельем, что без — видимо, он это имеет в виду. — А в целом эта ситуация одна из причин, почему я не люблю контролировать людей. Все равно все приходится делать самому, а иногда ещё и переделывать за этими остолопами, лишь повышая риски.
Она не стала спрашивать, кто из них порезал Моргана. Двое и так уже были мертвы, а Стивенсон в любом случае основной виновник происшедшего, так что с него весь спрос.
— Задумка со взрывом была неплохая. Хоть и ненадежная, — вместо этого протянула Гермиона.
— Так смысл был не в том, чтобы убить вас. Вы должны были рассказать, что случилось. И так и вышло! Мерлин, невыразимец Грейнджер, поймите уже, что конкретно к вам у меня не было никаких претензий. Я бы вообще предпочел избежать ненужных жертв. По крайней мере, среди магов.
— А Роджерс и Уилкис погибли совершенно случайно, — Гермиона снова сбилась на гневное шипение.
— Я просто не мог продумать все и привести события к идеальному результату в таких условиях. Мне было довольно сложно заранее учесть ваши действия и предсказать то же вмешательство невыразимцев на данном этапе. К примеру, по моим представлениям, если бы вы сдались Марку сразу, когда он пришел к вам, то, возможно, они бы не умерли и не было нужды вмешивать в это аврора Поттера. Мы бы просто договорились, не дожидаясь кульминации. Но ничего не вышло.
Он сейчас действительно пытается убедить её, что не задумывал использовать Роджерса и Уилкиса как щит и скинуть на них всю вину с самого начала? И, конечно же, демонстрация с Гарри ему была не нужна, и проверка в аврорате, которая тогда шла полным ходом, не пугала раскрытием. Так она и поверила!
— Или вы просто заполучили бы меня в свою коллекцию прислужников и разыграли другой сценарий, с Поттером или без. Но он бы наверняка тоже подразумевал смерть Марка и Генри, — Гермиона наклонилась вперед, разглядывая его простое, открытое лицо. Стивенсон был таким… обычным, непримечательным, как тот же Парсон, но даже как-то симпатичнее. И, если судить непредвзято, он отлично вписывался, как минимум, в каноны внешности Отдела тайн. — Снимок с Морганом, коронка с сюрпризом. Не очень похоже на то, что вы рассчитывали на удачный исход.
— Просто меры предосторожности. Фотография должна была настроить вас на диалог, но так и не пригодилась, так как Роджерс не смог вывести вас в безопасное место. А яд был припасен на самый крайний случай. Но, конечно, вы правы, — Стивенсон опять погрустнел. — Оставлять их в живых мне было совершенно неудобно. Я ещё не протестировал свои новые разработки. Не запасся козырями. Они выиграли мне время, но я не горжусь этим выбором.