— Как благородно! Воспользовались и пустили в расход, но очень сожалеете об этом.
— Ну, знаете, выгода перевесила принципы, что поделать, я признаю этот факт. Это же, насколько я понял, позволило и вам подняться по карьерной лестнице, так что мы оба только выиграли от их смерти, — он опять мягко забарабанил по столу подушечками, отстраняясь.
Гермиона выровняла дыхание и проглотила новый приступ злости. Она уже читала некоторые отчеты, до которых была допущена, но все равно решила уточнить лично:
— Что не так было с вашим зельем?
========== Часть 33 ==========
Он скользнул по ней взглядом и скривился, как обиженный ребенок. Впрочем, Гермиона действительно хотела ткнуть его в ошибки просто для собственного удовольствия. Пусть даже они не стали для него какими-то фатальными, но все равно принесли неудобства. Вот только расплатились за это другие люди.
— Способ воздействия все же был не слишком удобный. Если не допускать полного спадания эффекта, то поддерживать испытуемых в нужном лояльном состоянии не трудно — они сами идут на контакт, но первая доза… маги обычно следят за тем, что едят и пьют, — Стивенсон печально вздохнул. — А потом ещё и полезли более серьезные косяки. Собственно, для этого испытания и проводят, как я и говорил тогда в Бюро. Из-за того, что мое средство сильно воздействовало на эмоциональную сферу, поведение подопытных во время активных эпизодов тестирования страдало. Да и за их пределами тоже — чем дольше они принимали зелье, тем хуже становилось.
— Поэтому Марк так странно себя вел? Из-за того, что вы навязывали ему свои чувства? — звучало неуместно двусмысленно, но Стивенсон никак не отреагировал на это. — Когда Роджерс атаковал меня, то говорил об Адамсе и Андерсене так, как будто это касалось его лично. Но он же стал участником событий уже после завершения истории с аукционами, ведь так?
— Это потому, что я слишком много болтаю! Под воздействием зелья, они впитывают все, что говорит лидер, как губка. Марк просто принял мое недовольство и проблемы, словно они были его.
— Не очень похоже на легкое внушение, о котором вы говорили.
— Да, и это моя оплошность. Поведение Уилкиса тоже серьезно менялось, но вам было сложнее заметить это, так как вы практически не знали его настоящего. И, соответственно, не могли понять, когда он действовал, следуя моим установкам, условно говоря, а когда — только в своих интересах, — может быть, дурачком Генри ей казался как раз из-за этого? Стивенсон же наверняка внушил ему отводить подозрения от себя всеми возможными способами. — К сожалению, они подстраивались под мои желания слишком топорно, я рассчитывал на большую вариативность, раз уж оставил такое пространство для маневров в плане их волеизлияния. И, рано или поздно, это стало бы очевидным для окружающих. А ведь основная идея заключалась в том, чтобы проверки не могли обнаружить чужеродное влияние, в отличие от Империуса.
— Полагаю, эти минусы перешли в ваше варево в наследство от Амортенции. Но как же провалы в памяти? — заметила Гермиона. — Вы упоминали Зелье забывчивости, а его действие тоже не сложно выявить.
— Ну я же не бухнул его в состав, как есть, — Стивенсон усмехнулся. — И, к слову, с этим пунктом в оценке эффективности средства все было отлично — никаких дыр, очень естественно. Вот вы помните, что ели на ужин в прошлую пятницу?
— Забыть детали ежедневной рутины и как пытался заживо сжечь свою начальницу — несколько разные вещи.
— Мозгам все равно. Тут, главное, плавность, понимаете? Не Обливиэйт, который меняет все за считанные секунды, а постепенный процесс, растянутый на дни. Сам подопытный все это время думает, что вел себя совершенно правильно, поэтому воспоминания и их угасание не вызывают у него никакого беспокойства, — он оживился. — И это совершенно безопасно для контролёра — даже если он не сможет дать следующую порцию зелья вовремя и продлить эффект, то испытуемый все равно не поймет и не вспомнит, что находился какое-то время в подчинении. Это отличие моего средства от Империуса очень даже выгодное, и неплохо мне удалось.
— Ну хорошо, с этим все в порядке, но что там были за проблемы с концентрацией?
Стивенсон цокнул и даже помрачнел.
— Самый большой мой провал. Из-за эмоциональных всплесков им сложно было сосредотачиваться, а вы знаете, как это важно для колдовства. В целом изменения были не критичные, в рамках нормальной вариативности, я даже какое-то время не замечал сложностей. Но приказы, подразумевающие прямое взаимодействие с другими людьми, удавались им хуже. Многие такие заклинания подразумевают четкую чувственную окраску действия или, наоборот, её полное отсутствие и нейтральность, — он опять начал пояснять ей за основы, видимо, просто из-за привычки поучать. — Под воздействием зелья они не могли эффективно контролировать это. Но в чем смысл управлять магом, который не может полноценно пользоваться волшебством?
— Проще говоря, вы не могли заставить их наложить Аваду, я правильно понимаю?
— И воздействовать иначе тоже. Так что, боюсь, Империус даже у Роджера не вышел, пришлось похищать Моргана по старинке, — интересно, кто из них умел водить, чтобы пригнать машину Лестера поближе к дому Марка?
Получалось, что Уилкиса от убийства сквиба уберегло вовсе не какое-то личное отношение или внутренние психологические преграды. А Стивенсон преувеличивал свободу действий, которую сохранял человек под его зельем, и недооценивал фанатичность жертв, копирующих эмоции своего кумира. Или он все это прекрасно понимал и просто кокетничал или держал её за дуру. А, может, просто привык врать и изворачиваться. С кем ему до Отдела тайн было условно безопасно обсуждать свою работу? С тем же Уилкисом?
К слову, видимо, по этой же причине эмоциональной нестабильности Роджерс напал на неё с пистолетом, а не с палочкой — он просто проиграл бы ей в магической дуэли. Да и приказа убивать её очевидно не было, в это Гермиона могла поверить — прикончить начальницу не представлялось большим трудом с таким доступом аж у двоих подчиненных, значит тут действительно имели место более тонкие преступные замыслы. Интересно, это все же Генри и Марк продумывали детали нападения на неё, или им все от и до надиктовывал Стивенсон? Та взрывчатка… Хотя, больше похоже на очередной эксперимент — новейшие чары-детонаторы или что-то такое.
— Мастер Снейп абсолютно прав: зелья — не мой конек, — добавил он грустно. — Или просто цели, которые я ставил, нельзя было реализовать теми средствами, которыми я воспользовался.
— И вы вернулись к артефактам?
— Именно! Поэтому мне действительно очень нужно было протестировать новый образец вовремя, до того, как меня вычислят, раз уж показатели зелья ухудшались с каждым эпизодом.
— От этих зеркал многое зависело. Вы рисковали, затевая такую игру с авроратом.
— Или пан, или пропал. Раз уж я и так начал ставить опыты на аврорах, учитывая все сопутствующие проблемы, — он прочистил горло, — то решил сконцентрироваться на этой экспериментальной группе плотнее.
— А ещё это однозначно заинтересовало бы Отдел тайн и было бы весьма яркой демонстрацией ваших достижений.
— Ну, так и вышло. Ведь силовые структуры всегда нужно держать под контролем в первую очередь, — поучительным тоном выдал Стивенсон, Гермиона закатила глаза. — И зря вы кривитесь. Или хотите сказать, что они уже отключили мою систему связи?
Нет, не отключили. И он об этом прекрасно знал. Конечно, такое решение было попросту выгодным на данный момент — аврорат ещё долго не будут дергать по подобным поводам, чтобы не привлекать лишнего внимания, пока вся история с Роджерсом и Уилкисом не утихнет. Впрочем, мотивы Отдела тайн и тут были далеки от благородных — о дополнительных возможностях зеркал никто распространяться естественно не собирался. А вот воспользоваться ими при случае… Гермиона проигнорировала вопрос Стивенсона и продолжила допрос: