— Куда?! Девочка, куда? — остановил меня человек в кожаной тужурке.
На углу горел костер. В стороне от него стояла пирамида винтовок. Вокруг костра стояли и сидели человек двадцать рабочих. Я быстро окинула их взглядом. Володи среди них не было. Значит, это еще не тот переулок! Надо бежать дальше!
— Куда ты, глупая? Разве можно сегодня девочкам по улицам бегать?
— Я домой, я на этой улице живу, — отвечала я уже испытанной ложью.
— Откуда ж ты так поздно бежишь? Кто тебя выпустил на улицу? Который номер твоего дома? Если в том конце, я провожу тебя.
Я молчала растерянная.
— Ну, который твой дом? — повторил он.
Что, что сказать?! Какой номер назвать?! Вдруг назовешь далекий дом, и он пойдет проводить?
— Спасибо, я сама добегу, — пробормотала я.
— В чем дело? Что за девчонка? — спросил другой рабочий, лениво подходя к нам. За ним подошли еще двое-трое.
— Выпускают ребятишек одних на улицу! — с сердцем сказал тот, что остановил меня. — Ну, куда она бежит? А ну как шальная пуля?
— Ты где живешь-то? — спросил один из рабочих.
— Там! — я махнула рукой вперед.
— Который номер дома?
— Пятьдесят, — назвала я первую пришедшую в голову цифру.
— Чего врешь! Да такого дома на Конюшенной и нет. Куда же ты бежишь?
Я окончательно растерялась.
— Э, брат, да ты чего-то путаешь, — сказал подозрительно первый рабочий. — Не задержать ли ее, товарищи? А?
— Нет! Нет! Не задерживайте! Мне очень нужно! — с отчаянием крикнула я. — Где тут Машков переулок?
— А тебе он зачем?
От костра к нам шли еще люди. И вдруг я радостно вскрикнула:
— Андрей!
Да, среди них я увидела Андрея! Того самого, что вчера заходил к нам.
Андрей удивленно поднял брови. Он не узнал меня.
— Андрей! Помогите мне! — Я бросилась к нему.
Он всмотрелся в меня, и глаза его стали круглыми.
— Сестра Владимира? Откуда? Каким образом?
— Андрей, где Володя?! — я схватила его за рукав. — Где? Вы не знаете?
— Володи нет сейчас здесь. Он выделен для связи и только что уехал в Смольный. Да в чем дело? Как вы сюда попали?
Нас обступили.
— Мне нужно найти Володю! Его убить могут! Его надо спасти! — закричала я, тряся его за рукав.
Андрей нахмурился.
— Нас всех убить могут, Ирина. Мы на войне сейчас. Как вы попали сюда? Кто отпустил вас?
— Да нет, не то! Его… один человек убить может… Он его предателем считает… няня наговорила… ей доктор сказал… — задыхаясь бормотала я.
— Ничего не понимаю! — Андрей развел руками. — Прежде всего успокойтесь. Идите сюда, сядьте и расскажите толком, — в чем дело?
Он усадил меня перед костром на какой-то ящик, сам сел рядом. Остальные тесным кольцом обступили нас.
— Говорите спокойнее. Все по порядку. Так скорее дело будет.
Волнуясь, бессвязно, сбиваясь, рассказала я все, что случилось.
— Что за чепуха! Кто же это мог быть?! — удивленно проговорил Андрей.
— Другой называл его Шаровым, — сказала я.
— Шаровым?! — в один голос воскликнуло несколько человек, и все переглянулись.
— Шрам поперек лба? — спросил меня совсем молодой рабочий, весь наклонившись ко мне.
— Да, да!
— Ой, братцы! — рабочий сдвинул шапку на затылок и почесал лоб. — Товарищ Андрей! — обратился он к Андрею. — Шаров сюда приходил, Владимира искал…
— Зачем? — спросил Андрей.
— А шут его знает…
— Когда это было?
— А еще днем. Владимир как раз домой в это время бегал, хлеба нам принес…
— Приходил… и что? — Андрей подошел к говорившему.
— А я его и близко к пикету не подпустил, — растерянно заговорил тот, — вижу издали, — идет этот полоумный. Я к нему навстречу. «Чего тебе здесь надо?» Смотрит во все глаза. «Ага, — говорит, — Воронцов здесь, а где Тарабанов?» — «А до этого, — говорю, — тебе, дураку, дела нет. Катись, — говорю, — отсюда, — несознательный элемент». — «Так нет его здесь?» — говорит. «Нет, — говорю, — и убирайся вон…» Засмеялся, нехорошо так. «Ладно, — говорит, — так я и знал!» — и пошел прочь…
— Чего же ты мне сразу тогда не доложил? — строго спросил Андрей.
— Почем я знал… Об каждом дурне докладывать… — смутился рабочий, — мало их нынче тут шляется… неорганизованной массы… Черт их дери… этот, и вправду, убьет.
— Что же делать?! — с отчаянием крикнула я.
Андрей встал с ящика.
— Надо действовать, товарищи! Это давно было? — спросил он меня.
— Давно! Это-то и ужасно! Правда, Аким сразу побежал искать этого Шарова.