Спустя минут двадцать малышам надоело играть, они выбрались на берег и затрусили к дому.
Тогда Кэра и увидела Лукаса.
— Вы вымокли до нитки, — сказал он, выходя из-за дерева.
— Так всегда и бывает, но я не возражаю. Играя с ними, получаешь такое удовольствие!
Он пошел с ней рядом.
— Мы должны поговорить.
— Да, должны. — Она, опустив глаза, мельком оглядела свою насквозь промокшую одежду, досадуя, что ее в очередной раз застали врасплох.
— Я многое передумал за эти две недели.
Сердце у Кэры упало.
— Вы очень красивая. — Лукас посмотрел ей прямо в глаза. — Немножко недотепа, но сердце у вас золотое. — Она улыбнулась, и он улыбнулся в ответ. — Но это место не для вас, Кэра.
— Откуда вы…
— Дайте мне закончить. Может, вам и будет тут хорошо — несколько месяцев, пусть даже год, но в конце концов вам здесь станет невмоготу и вы уедете. Мне ни к чему лишние страдания. Тут их и без того хватает. Я не могу позволить вам войти в мою жизнь, в мою душу только затем, чтобы потом вас потерять, ибо вы просто здесь долго не выдержите.
— Неправда.
— Не спорьте, Кэра! Что до меня, то я живу в этих краях, не поступаясь ничем. Я не собираюсь уезжать отсюда через год или два. Я тут насовсем. Это мой дом, моя жизнь. Но она не для вас, и вы никогда не будете здесь счастливы.
— Предоставьте мне решать, в чем мое счастье.
— Вы говорите так потому, что руководствуетесь чувством, а не разумом.
— Иногда это наилучший путь.
— Только не в данном случае.
Кэра посмотрела на него долгим взглядом.
— Вы любите меня, Лукас?
— Это ничего не значит.
— Нет, значит. В этом все дело.
Он покачал головой.
— Значение имеет лишь то, что такая жизнь не для вас. Я видел, что происходит здесь с другими людьми. Я испытал на себе, насколько сурова африканская действительность. Не нужно, чтобы и вы это узнали. Ваше нежное сердце заслуживает гораздо большего, чем я могу вам предложить.
— Я хочу остаться с вами.
— Нет.
— Я люблю вас.
Он снова покачал головой.
— Сожалею.
Кэра изо всех сил старалась сдержать слезы.
— Лукас, не обманывайте меня. И сами не обманывайтесь. Вы знаете, что я вам небезразлична. Я вижу это по вашим глазам. Не гоните меня только из превратно понимаемых рыцарских побуждений.
— Я не хочу, чтоб вы были здесь.
— Но…
Его взгляд прожег ее насквозь.
— Вы не нужны мне.
Она почувствовала, как внутри у нее словно что-то оборвалось.
— Прощайте. — Лукас повернулся и пошел прочь.
Кэра осталась стоять, провожая его взглядом. Ей хотелось броситься за ним вдогонку, но гордость взяла верх.
Ни она, ни ее любовь не нужны ему.
Тяжкий вздох вырвался у нее из груди. Разве так должно было случиться? Когда встречаешь того, кого ждешь всю жизнь, почему-то кажется, что этот человек непременно должен в тебя влюбиться. Но на самом деле все бывает не так.
Что-то теплое ткнулось ей в колени. Она опустила глаза и увидела Софию.
Кэра присела и обняла гепарда за шею.
— Как же мне теперь быть, киска? — спросила она.
Глава десятая
На следующее утро Крейг подвез сестер к самолету. Джо был уже там, готовил машину к отправке. Молча загрузили багаж.
Джо сел за штурвал, и Крейг помог Квинн забраться в салон. Потом, прежде чем подсадить Кэру, он положил ей руку на плечо и посмотрел в глаза.
— Вы делаете ошибку, — сказал он тихо. — Знаю, Лукас далеко не лорд Байрон по части выражения чувств, но я вижу, каковы они, каждый раз, когда он на вас смотрит.
— Он сказал, что я ему не нужна. Выразился предельно ясно, не так ли?
— Дорогая, Лукас желает вам только добра. К несчастью, он думает, что для вас самое лучшее — это вернуться в Штаты, чтобы быть как можно дальше от него. Вы знаете, что он заблуждается.
Глаза Кэры наполнились слезами.
— О, Крейг, я больше ничего не знаю. Потом еще Квинн. Когда мы вчера говорили с Лукасом, я даже о ней не вспомнила. Если я останусь здесь, кто же о ней позаботится? Она будет так одинока.
— Ваша сестра, — понизив голос, произнес он, — гораздо сильнее, чем кажется. Если вы предпочтете ее, то совершите просто-таки непростительную ошибку. Вас с Лукасом — неважно, признает он это или нет, — ждет любовь, которая бывает только раз в жизни.
— Кэра, не задерживайся, — послышался голос Квинн. — Если мы сейчас же не взлетим, то опоздаем на пересадку.