— Я действительно очень обязан вам, Батиста. Давно я уже так не дрался и, благодаря вам, увидел, что еще на что-то способен.
— Вы прекрасно защищались, — ответила Батиста с восхищением. — Но, пожалуйста… давайте уедем отсюда.
Граф покачал головой.
— Лошадям надо отдохнуть. Да и слугам хороший отдых не помешает. Я не говорю уже о вас. Идите спать, Батиста. Я уверяю вас, нам уже не грозит никакая опасность.
Она смотрела на него широко открытыми глазами, в которых все еще стоял страх.
— Пожалуйста… позвольте мне остаться у вас, — взмолилась девушка. — Я… не смогу уснуть… в одиночестве.
Граф помедлил. Но отказать Батисте он не смог и, сдаваясь, пожал плечами:
— Конечно. Я буду рад вашему обществу. К тому же кровать довольно просторна для нас двоих и вполне удобна.
С этими словами граф пересек комнату и закрыл дверь. Он взглянул на Батисту, которая в нерешительности застыла на месте, видно боясь, что рассердила его своей просьбой.
Угадав причину ее смущения, граф мягко сказал:
— Рядом со мной вам ничего не грозит, Батиста. Ложитесь и постарайтесь заснуть. Иначе завтра от усталости вы не сможете как следует обсудить со мной наше маленькое ночное приключение. А вам, я не сомневаюсь, захочется поговорить об этом.
Голос его звучал насмешливо, и это как нельзя лучше успокоило ее.
Она ответила, тихонько всхлипнув:
— Я постараюсь даже не вспоминать это… приключение… так оно меня напугало… Но я не перестаю удивляться… как быстро и умело вы справились с этими… двумя негодяями.
— Согласитесь, своим поступком я заслужил отдых, — пошутил граф. — Если вы станете храпеть, мне придется настоять, чтобы вы вернулись в свою комнату.
— Я никогда не храплю! — возмутилась Батиста.
Граф обошел кровать с другой стороны. Он растянулся в том же положении, в каком Батиста застала его раньше.
— Задуйте свечу, — попросил он. — Завтра вы еще успеете вдоволь похвалить меня. Но теперь слишком поздно. Приятных сновидений!
Батиста решила во всем ему повиноваться. Она послушно задула свечу и осторожно легла на самый краешек кровати. Он заботливо накинул на нее плед. Батисту от страха знобило, так что теплый плед был как нельзя кстати.
Только сейчас, когда все страхи были позади, до ее сознания дошло, что она лежит на одной постели с мужчиной при погашенном свете. Ее отец счел бы это верхом бесстыдства и пригрозил бы страшными карами.
«Я не могла иначе поступить. Одной мне очень страшно, — оправдывала она себя, — к тому же… он вроде как… мой дядя».
Вдруг граф, словно прочитав ее мысли, сказал:
— Пусть вас ничто не тревожит, Батиста. Подумайте, сколько всего интересного ждет нас завтра.
— Я счастлива… что завтра со мной будете вы, что вы… разделите со мной… эти радости, — ответила Батиста.
В ее голосе чувствовались слезы. Пока она говорила, граф нежно взял ее за руку.
— Я все еще с вами, — сказал он ласково, — и только благодаря вам, Батиста.
Он крепко сжал ее пальцы и, преисполненный благодарности, горячо поцеловал их.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Батиста услышала, как кто-то окликает ее по имени, и открыла глаза.
С минуту девушка не могла сообразить, где она и что происходит. Над нею склонился граф.
— Просыпайтесь, Батиста! — сказал он. — Надо спешить. Мы уезжаем сразу после завтрака.
Его голос и слова напомнили ей о событиях прошлой ночи. Батиста ахнула и села на кровать.
— Вы… целы? — спросила она. — Ничего не случилось… пока я спала?
— Нет. Я цел и невредим, — отвечал граф с улыбкой, — и вы тоже. Поспешите собраться. Я распорядился принести горячей воды в вашу комнату.
С этими словами он вышел из спальни. Батиста вспомнила, что всю ночь спала одетой, и ей захотелось поскорее помыться. Она встала с кровати.
Батиста удивилась, как покойно ей было ночью подле графа. Он без труда расправился с грабителями, а она перестала бояться, доверившись его силе и мужеству, и сразу же уснула.
Она хорошо выспалась, а потому была бодра и готова вновь скакать верхом. Девушка поспешила в свою спальню и подумала, как им вновь повезло. Ведь если бы не жажда, заставившая ее проснуться, граф давно был бы мертв, а что было бы с ней, даже страшно представить.
Батиста содрогнулась от мысли, что грабители и впрямь могли убить графа. Нет ничего ужаснее подобных преступлений! Полиция начала бы расследование, живо разобралась во всем и отправила ее к отцу.
При этой мысли ей стало не по себе.
Второпях стащив с себя одежду, Батиста умылась водой, которую принесли в ее комнату по распоряжению графа. Вода уже остыла, но девушка не обратила на это никакого внимания, так как очень спешила.