Среди многочисленных проектов омоложения дряхлой империи и в самом деле возникал план коронации Рудольфа венгерским королем, и наследник, пожалуй, кокетничал с этой мыслью. (Доведенный отчаянием, сознанием собственного бессилия?) Но ведь если Рудольф собирался заделаться венгерским королем еще при жизни отца, то и требование самостоятельности венгерской армии приобретает иной смысл…
"Двор с явной неуклюжестью скрывает правду. Двор изо всех сил стремится выставить наследника самоубийцей. Господи, что же могло за этим скрываться?" — задается вопросом Миксат[14], человек поистине трезвого ума. Но ему не были известны мемуары графа Хойоса, где слово в слово сказано следующее:
"Дело это (то есть дебаты о Проекте) —роковой значимости, — сказал наследник, — но данный господин (Каройи) — человек весьма своеобразного нрава, на него нельзя обижаться. Сперва он встает и произносит речь против Проекта национальной обороны, а потом телеграммой поздравляет меня с его принятием".
Заговор?.. Заговорщики…
Смешно да и только.
Но что могло быть в двух других телеграммах? И — главное! — о чем писал в своих телеграммах графу Каройи Рудольф? Мы знали бы об этом, сохранись сами телеграммы; однако уцелела лишь папка, в которой они хранились. Папка пуста, ее содержимое исчезло. Правда, вкупе со многими прочими документами. Чьи-то руки намеренно выбраковали их или сама история?
Во всяком случае известно: на следующий день граф Каройи сел в венский экспресс, а затем, доехав до Братиславы и узнав о смерти Рудольфа, тотчас пересел на другой поезд и вернулся в Будапешт.
Возможно, нам еще удастся выкроить местечко для обсуждения версии о "заговоре" (хотя она и не так волнующе интересна, как можно бы предположить), а сейчас нас тоже подстегивает время. Рудольфу — и Марии — осталось жить всего лишь несколько часов.
Из этих нескольких часов по крайней мере тридцать минут после ужина были отведены курению; тогда-то принц и уговорился с Хойосом, что на следующий день, по прибытии князя Кобургского, они опять позавтракают вместе. Граф со всей обходительностью предложил выручить наследника носовыми платками, но Рудольф отказался, объяснив, что до утра ему хватит собственного запаса. "Было, наверное, часов девять, когда наследник встал от стола, заметив, что пора заняться своей простудой, затем со свойственной ему сердечностью протянул мне руку и, пожелав доброй ночи, удалился. Мог ли я подозревать, что жму его руку в последний раз!"
— Лошек, до утра меня не беспокоить! Понятно? Даже е том случае, если я понадоблюсь самому императору! — распорядился Рудольф и прошел к себе в спальню, где его дожидалась Мария. Девушка ухитрилась два дня провести в замке так, что никто не видел, как она приехала, как выходила из кареты, никто не слышал ее голоса — ни смеха, ни плача!
Правда, и выстрела (выстрелов?) тоже никто не слышал.
Стены были толстые, а рок и вовсе сделал их непроницаемыми.
И лишь сорок лет спустя Лошек, все эти годы преданно молчавший, все же припомнил, что у себя в каморке, по соседству со спальней наследника, он долго — чуть ли не всю ночь — слышал голоса Марии и Рудольфа, ведущих какой-то серьезный разговор. Но о чем они говорили — было не разобрать. А под конец его сморил сон.
Отправленная из Бананы 16-го декабря и рассортированная вчера в Брюсселе конголезская почта не принесла никаких вестей о Стэнли, так что, по всей вероятности, с отважным путешественником случилась беда… В последних, датированных июнем сведениях сообщалось, что в тех краях обеспечить продовольствием 600–700 европейцев почти невозможно… Чем дальше проникала экспедиция в глубь страны, тем труднее было решать вопрос с пропитанием такого множества людей. Все признаки указывали на то, что славный путешественник пал жертвой голодной смерти, В Африке не исключают также возможности, что Стэнли наткнулся на какую-нибудь вооруженную арабскую банду, охотящуюся за рабами, и был уничтожен вместе со своими спутниками.
(Газета ”Эдетэртэш", пятница, 27 января 1888 г.)
Мы уже писали о том, что Амаль Шашлак, проживавшая в Вене по улице Ферайнгассе в доме № 32, была найдена изрешеченной пулями. Теперь мы имеем возможность сообщить подробности. Погибшая — девица 22 лет, родом из Дёра — переселилась в Вену недавно. Здесь она вступила в любовную связь с подмастерьем кузнеца Венцелем Бартошем, также венгром по происхождению. Однако ветреная девица не ограничилась одним воздыхателем, что вызывало ревность Бартоша. Вчера влюбленные тихомирно провели вместе полдня на квартире Амаль Шашлак. Но к вечеру, часов в шесть, Бартош сперва застрелил свою любовницу, а затем, взобравшись на подоконник, выстрелил в себя и рухнул с пятого этажа на уличную мостовую.