«Домашних» детей не били. По крайней мере, я о таких ситуациях не слышала. Сама же я не раз попадала в подобные передряги, в основном с мальчишками, уже в старших классах. Как раз в тот период, когда девчонки бегали на свидания, а мои волосы запутались в смоле, и я лишилась единственного опознавательного знака моего пола. Тогда мы с ребятами часто ходили воровать фрукты в соседние сады. Ох, и доставалось же нам от хозяев! Только ноги успевали уносить. Тогда же, кстати, я впервые убегала от добермана.
Однажды я стала свидетелем разбоя ребят, когда те, ради интереса побили стекла в соседской школе «для домашних детей». Наверняка со злости и частично от обиды. Сама я не участвовала в этом – метание мне не удавалось, так что меня оставили следить за тем, чтобы никто нас не заметил. Со своим заданием я не справилась, за что получила тумаков от охранника, который не признал во мне девушку, спутав с юношей. Помню, как он ко мне подошел сзади, и после я уже оказалась на асфальте, а голова встретилась с бордюром. Дальше ничего не помню - ребята оттащили. Но судя по тому, что мои ноги и бока были в синяках, охранник не скупился на пинки. Стоит ли говорить, что за такое приключение меня наказали в интернате и всю последующую неделю я мыла полы на кухне после завтрака, обеда и ужина. Атмосфера одиночества и выживания впиталась в мою кожу и мне кажется, я до сих пор чувствую этот запах. Это кисловатый аромат, от которого даже глаза щиплет. До того насыщенный, что глаза выедает и непроизвольно катятся слезы.
Училась я не плохо. Вместо выдающейся внешности мне достались другие качества. К примеру, выносливость. Я могла без передышек пробежать сколько угодно километров, если меня не ограничивали во времени, даже, несмотря на то, что сердце в груди бешено колотилось. Просто не замечала боли в ногах, спине и затрудненное дыхание мне было не помехой. К тому же я была довольно усидчивой, за что учителя меня хвалили. Я не решала сложных логарифмов, не доказывала теорем и не старалась понять, почему катет короче гипотенузы. Но все время, которое учителя пытались довести до меня эту информацию, я покорно делала вид, что внимаю их словам. Позже они поняли, что в эти моменты я витала в своих собственных радужных облаках, но за усидчивость все равно хвалили.
Кроме этого, я просто обожала пробовать все новое, даже если заведомо знала, что это может причинить мне боль или что из того ничего не получится. К примеру, когда мне говорили что чайник на плите только что вскипел и мне стоит быть аккуратной и не касаться его, я нарочно протягивала к нему ладонь. Когда просили не стоять под балконом, потому что на крыше ремонтируют черепицу, я мигом оказывалась под тем самым местом. А если мне говорили, что мороженное нужно есть медленно, иначе ангины мне не избежать, то… Ну в общем сами понимаете – следующие пару недель я лежала в постели с болью в горле и высокой температурой. В общем, я была любознательной и зачастую не там где это нужно. Без разбора.
В старших классах стало немного легче. Учителя перестали добиваться от нас каких-то знаний, махнув на наше образование рукой. Подруги стали влюбляться и ходить на свидания (чаще всего с каждым, кто позовет), друзья понемногу стали отворачиваться от меня как от товарища, потому что я была девчонкой, но и не воспринимали меня как девушку, потому что «я же просто Джун». Так что по большей части я была предоставлена самой себе и что самое главное – была жутко этому рада. После нудных часов за партой я спешила домой, в общий барак при интернате, где нас жило пять человек. Девчонки, как я уже успела заметить, пропадали вечерами на свиданиях, а я, выбрав в библиотеке очередную книгу, укутывалась в одеяло на кровати и погружалась в мир волшебства, давая волю фантазии. Там я могла быть счастливой, представлять себя героиней рассказа, у которой есть родители, ее любят окружающие, она хороша собой и имеет десятки талантов. Мне очень хотелось хоть на денек оказаться в похожей ситуации. Ну хотя бы на часик… на одно мгновение. Пожалуй, в такие моменты я чувствовала себя самой счастливой на свете.
После того, как нам вручили аттестаты о среднем образовании в интернате и учителя перекрестились, выпустив вас в свободное плаванье, мы поплыли. Подруги одна за другой повыскакивали замуж, наперегонки рожали детей, друзья пускались во все тяжкие, не пытаясь даже вылезти из того болота, в которое их то и дело кидала жизнь. Ну а я была снова предоставлена сама себе. О высшем образовании речи не шло. Умом, как все, наверное, поняли, я не выделялась, так что поступить в университет самой мне было нереально. Да и с деньгами было туго, так что мне пришлось идти работать, чтобы снимать себе хоть какое-то жилье.