— Да, Константин Витальевич, очень тяжелая. И заметьте, никто не ценит. — Подоров покрутил в руках прибор. — Вы не будете возражать, если я запишу наш разговор?
— Я так понимаю — за дверью сейчас стоит клановый адвокат и очень старательно подслушивает? — я усмехнулся, видя, как по лицу следователя промелькнуло недовольство. — И вам разрешили остаться со мной наедине только до того момента, пока вы не пересечете определенной черты, — сложив руки на груди, я откинулся на спинку кресла. — В поезде было куда легче допрашивать всех, кто в нем находился, не так ли?
— Туше, господин Керн, — развел руками следователь. — Но, давайте уже продолжим, а то у меня еще визит к Юрию Вольфу запланирован.
— О, это вы отлично придумали. Учитывая, что у него через четыре дня свадьба, так вообще замечательно. Могу вам только посочувствовать и пожелать удачи, — я не удержался и хохотнул. — Приступим?
— Вы знали, что готовится нападение? — я уставился на него. В поезде он настолько идиотских вопросов не задавал.
— Конечно, это же я его организовал, да еще и мать пригласил, чтобы он оценила... Что за чушь вы городите? — я опустил руки и сел прямо. — Меня там ранили, чуть не убили моего водителя и мою мать. Я применил запредельное заклятье, чтобы защититься, и оно высушило меня досуха. У меня до сих пор руки трясутся. И вы спрашиваете меня, знал ли я о готовящемся на Вольфа покушении?
— Почему вы в таком случае решили, что атака была именно на Вольфа?
— Тоже мне большой секрет, — я усмехнулся. — Особенно после того, как решившая меня травануть в клинике девка ушла с помощью телепорта. Это каким кретином нужно быть, чтобы не связать все в одну кучу и не прийти к выводу, что это не просто было нападение на Вольфа, а еще и продолжение того, что произошло в поезде. Сколько всего осталось недобитков?
— На сегодняшний день только Юрий Вольф, — Подоров протянул руку и выключил приборчик. — Разговор записывался не для меня. оттого и такой дурацкий вопрос. А теперь поговорим серьезно. Вашего деда называют особой приближенной к императору, чуть ли не его цепным псом. В этом деле просто максимальное количество улик прямо указывает на причастность Кернов. Правда, есть одно «но». При всех покушениях на Вольфа рядом с ним находился внук Керна, и каждый раз он спасал наследника крупнейшего банкира от, казалось бы, неминуемой гибели.
— И это снимает с нашего клана подозрения?
— Частично. Ведь всегда можно списать присутствие Константина Керна рядом с Вольфом на случайность. Помогите мне, Константин Витальевич. Помогите снять все подозрения с Кернов, — Подоров потер глаза. — На меня давят. Говорят, что тех косвенных улик, про которые я упоминал, хватит, чтобы арестовать вашего деда. Сейчас только прямой запрет императора не дает это сделать моим... хм... коллегам.
— Я помогу, только скажите мне, как? — я хмуро смотрел на уставшее лицо следователя. Понятно, почему он не пришел вчера. Только в моем доме, защищенном от всякого рода случайностей, он может говорить со мной откровенно. — И вам не влетит, за то, что вы перестали писать наш разговор?
— О, наш разговор пишется. Именно сейчас мы обсуждаем все достоинства девочек Колмаковых, и почему последующие покушения станут бессмысленными или же более сложными в исполнении. Кстати, вы мне доказываете, что из сестер именно у Влады больше... — он провел рукой в районе груди. — М-да, потенциал, у нее больше.
— И ваше начальство, или кому вы запись отдадите, примут ее? — в моих словах звучал здоровый скепсис.
— Еще как, они еще и в наш маленький спор включатся, про возможный потенциал, — усмехнулся Протосов.
— Как это вообще делается?
— Прибор записал ваш голос, а его магическая составляющая разложила его на тембр, манеру отвечать, напористость, переходящую в наглость, когда вы слышите вопрос, который вас каким-то образом не устраивает. И теперь он играет с возможными вариантами, которые я надиктовал ему заранее. Ничего сложного.
— Да, все просто элементарно, — я кивнул, даже не скрывая скептицизма. — Так чем я смогу помочь?
— Вы же все равно начнете заниматься этим делом, я просто уверен в этом. если вам что-то удастся выяснить, то сразу же свяжитесь со мной. Поймите, господин Керн, все очень серьезно. Император пока защищает своего любимца, да и это дело слишком уж большую тень на него самого бросает, но вечно так продолжаться не может. А тот, кто замешан — стоит слишком высоко, нам с вами до него или до них не добраться.
— И какой тогда смысл, если нельзя дотянуться до причастных?
— Смысл в том, Константин Витальевич, что император может, и самое главное, ему не нужны железные доказательства. Сомневаюсь, что это дело вообще кто-то планирует до суда доводить.
— Это, конечно, все хорошо, но каким образом я вам сообщу, если вдруг что-то узнаю? Буду бегать кругами и кричать: «Помогите»?
— Придумайте что-нибудь, хотя бы приемник новостей. Вы знаете, что с его помощью можно передавать сообщения? — я сдержанно кивнул. — Да даже ваш школьный дневник обладает подобными функциями.
— Так, хорошо, с этим разобрались. Какие именно косвенные доказательства указывают на Кернов? — я смотрел на него не мигая, отчего следователю было немного неуютно, но он старательно не показывал вида.
— Телепорты. Только вы занимаетесь из изготовлением. Правда, на остатках телепортов удалось разглядеть серийный номер. По этим номерам удалось вычислить, что телепорты с армейских складов и фактически вы к ним уже не имеете отношения. Но... опознали нападавших — все они работали на тех военных складах, откуда были взяты телепорты, а двое из них в свое время работали на Кернов.
— Это совсем не смешно, это даже не косвенные доказательства, это вообще никакие не доказательства, — медленно проговорил я.
— Да, вот только, чтобы активировать телепорты даже старых серий, необходимо заклинание-ключ, при чем у каждой серии оно индивидуально. И только у Кернов есть универсальный ключ, которым можно не только активировать их поделку, но и задать конечные координаты. А телепорты были активированы именно этим ключом, маг-эксперт сумел считать остаточные эманации с обломков, — так, а вот это уже серьезно. Такие ключи необходимы для нормального функционирования производства и их не раздают направо-налево. Неужели в клане завелся крот?
— Мой дед об этом знает? — спросил я резко.
— Я ему сообщил, он обещал, что подумает над данной проблемой, — Подоров протер лицо. — Так вы мне поможете, если вам удастся что-то узнать?
— Да, помогу, — я кивнул. — И я придумаю, как с вами связаться.
Когда следователь ушел, я долго сидел и смотрел на папки с делами. Получается, что кто-то не просто хочет дискредитировать императора, но и лишить его поддержки близких и преданных ему людей. Я снова посмотрел на папки. Где-то в одной из них кроются данные той дряни, которая умудрилась уйти живой. Не бог весть какой это ключ, но у Службы безопасности и такого, как я понимаю, нет. Что-то она должна знать, это точно.
И я схватил лежащую сверху папку. Мне не нужно было читать что там написано, я просто смотрел на фото и отбрасывал папки на пол, чтобы не перепутать.
Через полтора часа такой вот монотонной и нудной работы мне наконец-то повезло.
С фотографии на меня смотрела рыжеволосая красотка, со строгим взглядом. В ее глазах можно было разглядеть ум, она была не просто смазливой куклой.
— Ну, привет, Ева Якунина, — прошептал я, прочитав ее имя. Судя по досье, она была на четыре года старше меня, и совсем недавно отметила двадцатитрехлетие. Магических навыков не имела, и карьера медсестры — это был тот потолок, который ей светил. Но, все демоны бездны, видимо ей захотелось чего-то большего, раз она пустилась во все тяжкие. А ведь прошел всего год после ее увольнения. Или же она давно готовилась ступить на кривую дорожку и уволилась, когда все было приготовлено. Я смогу ответить на эти вопросы, когда допрошу ее.
Забрав с собой папку, поручив Назару Борисовичу организовать отправку остальных обратно в архив клиники, я пошел в свою комнату. Заперев дверь, принялся готовиться к ритуалу.