— Но, Костя, это же было так очевидно...
— О, боги, и ты туда же, — я закатил глаза. — Ну неужели было так трудно просто мне об этом сказать?
— Костя, ты даже не представляешь, как я удивилась и обрадовалась, когда ко мне пришла Елена и попросила помочь с приготовлениями. Она была в ужасе от подобного решения своего мужа, но и не могла не понимать причины, по которым он пошел на этот отчаянный шаг. — Я внимательно посмотрел на мать. А ведь ее впервые пригласили куда-то, да еще и просили помочь с таким нелегким делом как свадьба.
— Да, извини, — я выдавил из себя улыбку. — Я сам дурак, конечно, надо было догадаться, особенно, когда речь идет о Вольфе. Иди, повеселись, или еще немного помоги матери жениха, а то она сейчас в обморок упадет.
— Егор пришел в себя, — внезапно перевела тему мама. — Он еще так жутко слаб, и целители в голос утверждают, что он не сможет ходить без трости, но теперь, по крайней мере, его жизни не угрожает опасность. Как ты думаешь, если я приобрету для него хорошую трость, он не воспримет это как-то... неправильно? — она волновалась, как девчонка на своем первом свиданье.
— Думаю, что он воспримет это совершенно правильно, как заботу о себе, — на этот раз я не выдавливал улыбку.
— Мария, господи, Мария, ну где же ты? — невдалеке раздался панический голос хозяйки дома. Мать закатила глаза, а я не удержался и хохотнул. Зато понятно, в кого Вольф-младший пошел. Мать же махнула рукой и повернулась в сторону Елены.
— Я здесь, что случилось? — и она поспешила выяснять, что же такого произошло, что Елена бросилась ее искать среди гостей.
— Так, иди к папочке, — я схватил злосчастную тарталетку и быстро засунул в рот, пока еще кого-нибудь не принесло.
— Керн, ну ты и спрятался, — удар по спине и непрожеванная тарталетка улетела куда-то под стол. Интересно, убийство жениха в день свадьбы слишком сильно омрачит мероприятие? Я медленно повернулся к Вольфу.
— Скажи мне, Юра, а ты не должен сейчас быть со своими близняшками? К брачной ночи там готовиться, успокаивать этих двух девственниц?
— Откуда ты знаешь, что они девственницы? — округлил глаза Вольф.
— Я некромант, я такие вещи чую на интуитивном уровне, — не сводя с него мрачного взгляда, я думал о том, что мне вряд ли удастся сегодня пожрать.
— Костя, я боюсь, — Вольф приобнял меня за плечи и зашептал прямо в ухо. — Я никогда не боялся. И, да, пару раз мне доводилось участвовать в групповушках, но, как же сейчас боюсь не справиться. У меня все просто внутри переворачивается, когда я думаю об этом.
— Вольф, ты меня просто убиваешь своими фобиями, — захотелось побиться головой об колонну, но я сдержался. — Да выпей ты ближе к часу икс какое-нибудь легкое возбуждающее, и дело с концом. Они еще умолять тебя о пощаде будут.
— О, точно, — и этот кретин достал их кармана брюк крохотный флакончик. — Я как знал, что надо его с собой взять.
— Если ты думал об этом, зачем у меня спрашивал? — мысль об убийстве становилась навязчивой.
— Я хотел убедиться, что поступаю правильно, — и Вольф, взяв бокал с вином, вытряхнул туда содержимое флакончика. — Так, посторожишь? Сейчас будет торт, потом первый танец молодых, затем свидетели должны произнести речь, ты ведь приготовил речь? — я кивнул. Ни черта я не готовил, и Вольф, если бы хоть немного включил мозги, то понял бы, что мне некогда было приготовить речь, учитывая, что я узнал о том, что являюсь шафером, сегодня утром. Ну, ничего, что-нибудь ляпну, мне не привыкать импровизировать. — Потом мы выпьем вино и нас торжественно проводят к лестнице, ведущей к спальням.
— Это все прекрасно, но ответить мне, друг мой Юрий, ты зачем сейчас свое зелье в вино вылил? — он пару раз моргнул, и лишь затем перевел взгляд на бокал.
— Ну-у-у, — протянул Вольф. — Вот так получилось. Я просто разнервничался. И вот...
— Ладно, вали отсюда и дай мне уже спокойно поесть. Я постараюсь присмотреть за твоим вином, но ничего обещать не могу, сам понимаешь, — я развел руками. — Сколько здесь гостей?
— Немного, — рассеянно проговорил Вольф, ищи взглядом своих девочек. — Не больше трехсот. — Хорошо, что я все-таки не ел в это момент. Нет, я подозревал, что гостей пришло явно больше сотни, но никак не думал, что народу будет больше двухсот. Я уже другими глазами еще раз осмотрел зал. Он просто гигантский, раз сумел вместить столько людей. — Так, я пойду договариваться. Все-таки при определенном настрое переспать сразу с двумя красотками вполне реально, а вот танцевать одновременно с двумя достаточно проблематично.
Вольф нашел взглядом близняшек и быстрым шагом направился в их сторону. А я, наконец-то, смог поесть. Когда же сыто улыбнулся и запил все то, что только что съел каким-то соком, то услышал сбоку от колонны, возле которой я стоял, какой-то странный шум.
— О, торт везут, обожаю сладенькое, — рядом со мной буквально материализовался весьма пожилой господин. Его лицо было изрезано морщинами, а седая борода аккуратно подстрижена. Он смотрел куда-то мимо меня, потирая при этом руки.
Как оказалось, рядом с тем местом, где я устроился, находилась неприметная дверь, которая начала открываться, а часть стола, одновременно с этим отодвигаться в сторону.
— Вынос торта — это всегда очень волнительно, не так ли? — я покосился на Анну, которая подошла ко мне, держа бокал с вином в руке.
— Возможно, — я слегка кривил душой, потому что не видел в обычном торте ничего необычного.
— О, вино, винишко, словно для меня здесь стоит, — я резко повернулся, чтобы увидеть, как дед потянулся за оставленным Вольфом бокалом.
— Не... твою мать, — я опустил руку, потому что останавливать деда было уже поздно. И тут увидел, как к нам идет Вольф. — Дай сюда, — выхватив из рук Анны бокал, я поспешил плеснуть в него такого же красного и терпкого сока, который недавно пил, и протянул бокал под удивленным взглядом девушки Вольфу. — Держи, я что весь вечер буду держать твое пойло? Думаю, ты уже можешь его выпить, — я криво улыбнулся. Подозреваю, что простое самовнушение и уверенность в том, что он выпил именно возбуждающий состав, сделают свое дело, а дальше молодость и две красотки сумеют его настроить на нужный лад.
— Да я за ним и шел, — кинул Вольф. — Все равно этому средству нужно почти сорок минут, прежде, чем он начнет действовать, — и он лихо опрокинул в себя бокал под удивленным взглядом Анны. — Ух ты, интересно, что это за вино? Давно ничего подобного не пил.
К счастью, от меня не требовался ответ, потому что толпа вокруг нас нарастала, вперед вышла Елена — мать Вольфа, а дверь открылась на всю ширину и в проеме оказался огромный торт. Он едва помещался в дверной проем, к тому же в полутьме, откуда его вытаскивали, было сложно определить, что же он собой представлял. Но вот когда он появился полностью... Я наклонил голову, разглядывая это произведение искусства. Особенно мне понравилась стриптизёрша венчающая торт. Фигурка была выполнена с такой скрупулезностью, что казалось, еще немного и она крутанется вокруг шеста. Присмотревшись, я увидел множество женских фигурок в весьма откровенных нарядах и позах по бокам этого гигантского шоколадного великолепия. А у Елены, оказывается, весьма интересный вкус и взгляд на некоторые вещи, никогда бы не подумал. Я наклонил голову, чтобы получше разглядеть одну из фигурок.
— Какого дьявола? Что это такое? — в абсолютной тишине голос Елены прозвучал набатом. М-да, это я о ней рано так хорошо подумал. — Где распорядитель?! — она буквально завизжала.
— Ой, мать моя женщина, как здесь скользко! — вторил ей грубый мужской голос. Головы всех гостей, как одна повернулись в сторону вопившего мужика. Этот самый мужик, а я, кажется именно его видел вчера, входящего в бордель, лежал в районе танцевальной площадки, куда, кроме него, никто пока не забредал. Встать мужик не мог, потому что и ноги, и руки его разъезжались в стороны.
— Да что здесь творится? — отец Юрия потрогал пол ногой и с трудом вернул ее на нескользящее покрытие. Присев, он провел по полу теперь уже рукой. — Это масло. Но, сколько нужно масла, чтобы сделать такое? И кому пришло в голову натирать маслом паркет?