Изначально наша задача состояла в том, чтобы добиться терпимости к ее эмоциональному опыту и помочь ей не реагировать с яростью, направленной на саму себя (или других людей), когда с ней происходило что‑то неприятное. В результате раннего детского опыта у Мэдисон возникли одновременно и всепоглощающие эмоции, и трудности, связанные с доступом к этим эмоциям и их восприятием. Ее эмоциональная дверь была захлопнута.
Мы должны были приоткрыть эту дверь и позволить Мэдисон безопасно испытывать эмоции в моем присутствии, прежде чем нам удастся распахнуть дверь и исследовать множество трудностей, с которыми столкнулась моя клиентка, включая горе и потери, злость и ярость. Она должна была осознать, что ее жизнь пошла не в том направлении, и понять, как ее можно изменить и начать сначала.
Защитные механизмы: главный режим управления травмой
Когда мы задумываемся о травматических событиях и их влиянии на восприятие мира, первое слово, которое приходит на ум, – это «защита».
Отношенческая травма – это, по сути, серия ошеломляющих событий, которая направляет цунами эмоций на наши нормальные механизмы управления стрессом.
Эмоции заполоняют нас и искореняют чувство собственного «я», которое либо уже было сформировано, либо только начало формироваться. Чтобы защитить себя и научиться управлять травмой, разум должен создать серию ограждений от всепоглощающей боли. Возможно, вам будет легче представить это как дамбу, огромную стену, защищающую разум и чувство собственного «я» от знания о причиненном вреде. Все становится еще очевиднее, когда мы задумываемся о том, кто причиняет отношенческие травмы и как это происходит. Их часто причиняют близкие нам люди в повторяющейся манере и на критических этапах нашего развития. Чтобы понять и пережить межличностную травму, нам часто приходится обносить ее стеной и отгораживаться от ассоциируемых с ней эмоций. Кроме того, у нас нередко развивается ряд компенсаторных и защитных убеждений («Должно быть, я плохой(-ая), если мама так со мной обращается»). Многие из этих убеждений являются целиком подсознательными.
Психологические защитные механизмы – это способы, которыми мы защищаемся от всего, что может ошеломить или огорчить нас. У всех нас есть защитные механизмы, они широко распространены и отличаются высокой адаптивностью. Например, если бы мы постоянно думали о том, что когда‑то умрем, и что человечество быстро вымрет, как только Солнце погаснет (если не раньше), многие из нас в ужасе свернулись бы клубком, переполненные эмоциями. Различные защитные механизмы, включая отрицание и попытки добиться бессмертия путем полового размножения (если наши наследники будут жить, мы никогда по‑настоящему не умрем), помогают нам управлять этими знаниями.
При отношенческой травме в игру вступают несколько важных защитных механизмов. Хотя эти психологические защитные механизмы изначально эффективны, со временем они могут помешать человеку понять и проработать свою травму, что приведет к ряду посттравматических проблем. Эти защитные механизмы также могут стать ятрогенными (вредными), когда они начинают обобщаться и проникать в другие области жизни, останавливая психологический рост, мешая нам получить полный доступ к какой‑либо эмоции или искажая структуры наших убеждений. Отрицание может быть защитным, если оно не дает человеку оказаться охваченным мыслями о сексуальном насилии в детстве, однако оно становится менее адаптивным, когда превращается в характерологическое (привычное и являющееся частью личности) и мешает нам распознавать базовые эмоции, например отсутствие счастья в интимных отношениях или ощущение опасности в дружеских отношениях.
Представьте себе дамбу как психологическую стену, в которой часто случаются протечки. Пока мы стоим у стены, затыкая пальцами отверстия, чтобы остановить поток всепоглощающего дистресса, мы не можем отойти. Мы остаемся в ловушке, отчаянно пытаясь защититься от ужасов, скрывающихся за стеной, несмотря на наше желание отойти.