На этот раз Ольгерд также поднялся с закрытыми глазами, но искать меня не стал. Он сел рядом со мной на постель. Обхватил голову руками и застонал – глухо, так, что сердце у меня не могло найти себе места. Оно ширилось и давило на легкие, отчего становилось трудно дышать. На глаза наворачивались слезы, в горле встрял ком. Ольгерд раскачивался, стеная и рыча.
- Иви… Иви… - шептали его губы. Глухо, будто настоящий Ольгерд прятался где-то глубоко в его теле и звал меня на помощь.
А я не знала – чем ему помочь? Что сделать, чтобы утишить его боль? Жаль, что и тетя Лигия не владела ответом на эти вопросы, иначе я, не задумываясь, поступила бы по ее слову. Пока же я не нашла ничего лучше, как обнять его. Откинув одеяло, прижалась к мокрой от пота спине мужа, положила ему голову на плечо и уткнулась носом в шею. Он напрягся: перестал раскачиваться и стонать, и замер, будто прислушивался. А потом прижал свои руки к моим и опустил на них голову. И в этот миг меня пронзило огнем – тем самым, что обогрел нас у священного столпа. А потом я перестала себя чувствовать – только восторг от того, что он прикасался ко мне. Он… любил меня?!
Я проснулась с Ольгердом в одной постели – он обнимал меня, крепко прижимая к своей груди, дышал в макушку. Прежней нежности я уже не испытывала. Она растворилась вместе с сумраком, и теперь казалось, что пережитое было всего лишь проделкой тети Лигии. Не иначе, она решила помочь мне с выбором и позволила себе снова вмешаться в судьбу племянника. Но теперь я также знала, что после этой ночи не смогу предать его – настоящего. А это значило, что придется снова отказаться от Велимира, отречься от подаренной ему надежды только ради одного из тысячи шансов, что сумею рано или поздно спасти Ольгерда от чар Амалии.
Я разрывалась от жалости к нему и себе, стенала, обливалась холодом внутри. Но сердце билось ровно – оно приняло мой выбор и решило, что будет наблюдать со стороны. Ибо сколько бы ни кричал рассудок, оно оставалось преданно совершенно другому человеку.
Глава 46
Утром я вскочила раньше Ольгерда – не хотелось, чтобы после объятий он окатил меня ведром помоев. Оделась и принялась ждать, когда супруг откроет глаза. Пока же, удивляясь собственной холодности и расчету, составляла план первой брачной ночи. И тут на помощь пришел еще один совет тети Верджин, вернее, рассказанная ею история. Когда еще дом ломился от гостей, мы дамским округом пили чай в библиотеке за чтением вслух выдержек из романов Шевре. За книгой сидела тетя Верджин. Огласив несколько строчек, она вдруг отвлеклась и поведала об одной своей знакомой.
«Так вот, - звучал в голове ее голос. – Бедняжке так не повезло – ее тиран не давал и шагу ступить. А как дело доходило до ночи, так и вовсе колотил по чем зря. Зверь был – не человек! Но она нашла на него управу. Как-то под вечер напоила мужа до беспамятства. И напилась сама, уж прошу меня простить за такие подробности. И что вы думаете? Еще никогда у нее не было такой бурной ночи! А супруг был так растерян, очутившись с ней в одной постели да еще без белья, что с перепугу извинился. И зажили душа в душу, правда, уже трезво и по разным комнатам. Но ту ночь она вспоминает до сих пор, хоть и прошло лет десять».
Сейчас эти слова не шли у меня из головы. Казалось, тетя нарочно вспомнила эту историю - не для потехи, а попыталась намекнуть, как наладить отношения с мужем. И чем дольше я наблюдала, как Ольгерд ворочался в постели, тем сильнее склонялась к этому отчаянному шагу. Соображала, где добуду вина, и в то же время поражалась сама себе. Я собиралась напиться! Но и этого мало – я еще задумала напоить супруга! Вот так – мечтала о волшебной ночи в объятиях любимого человека, а в итоге собиралась надраться, как стервятник и отдаться такому же пьяному мужчине. Я была противна себе. Понимала, что потом будет жутко стыдно, но надеялась, что пока алкоголь будет властвовать над разумом, провести ночь с мужем будет гораздо легче. Так мне казалось.
Оставалось только добыть вина. И в этом я не могла довериться никому. Ни прислуга, ни тетя, ни кто бы то ни было в этом доме не должны были знать о моем проступке. И не узнали. Я забрала вино из гостевой – целых две бутылки. Так же прихватила бокалы. Всё это богатство спрятала под подушками, аккуратно обмотав полотенцем, чтобы не разбить ненароком. А потом до конца дня словно безумная, металась по комнате, дожидаясь ночи.