– Еще, если в паре один вдруг говорит другому какие-то важные и теплые слова, то сначала они вроде радуются, но потом непременно изображают, что это была какая-то шутка либо ты вообще не понял значение простых слов, – продолжал пояснять он другу. – Еще модно делать вид, что ты немного… как бы сказать… – Амурчик пытался подобрать слова, – как будто ты не в себе, как будто ты немного чокнутый, как будто ты вот-вот собираешься на другую планету, как будто ты немного странный и другие тебе вроде уже и не ровня – ты же другой.
– Что-о-о? – уже возмутился и не выдержал Гриша, он не верил этому всему.
Но Амурчик продолжал говорить, не обращая внимания на недоумение друга:
– А еще нужно постоянно капризничать и делать вид, что все происходящее тебе не нравится, как будто все тебе здесь не так на этой планете. Ты же, как бы другой – ни отсюда.
– А «другой» – это какой? – старался обработать новую информацию Гриша.
– А вот в том-то все и дело, что никто не знает, какой этот самый «другой», кто это вообще и есть ли он, но очень хотят быть на него непременно похожими. При этом сами постоянно толкуют о своей собственной эксклюзивности, неординарности и индивидуальности.
Амурчик видел, что Гриша его совсем не понимает, а тот и действительно не понимал, что происходит между людьми, что это за театр, где нужно что-то и кого-то изображать.
– А вот эти твои, так и вообще чудные! Вот чего им не хватает? – Амурчик ткнул на фото черноволосых и красивых Ани и Вячеслава и сразу добавил: – Вроде с обоими все в порядке, но постоянно ссорятся и что-то доказывают друг другу. Не веришь? – увидев недоверчивый взгляд Гриши, Амурчик включил несколько коротеньких роликов: в каждой из них было одно и то же.
В каждом самом маленьком и пустяковом разговоре молодые люди заходили в какой-то тупик: начинали яростно спорить и что-то друг другу доказывать. Оба очень раздражались и никак не могли найти общий язык. Сначала они ругались, потом долго молчали. Гриша видел, как глаза у обоих становились пустыми и бессмысленными. Но самым странным было то, что после каждой ссоры они даже не пытались помириться, а вместо этого вели себя непонятно. Вячеслав зачем-то начинал отправлять сообщения каким-то давно знакомым двум девушкам, а Аня писала своему бывшему парню, к которому сейчас была совершенно равнодушна.
– А это вообще к чему? – спросил удивленно Гриша. – Они же так нравятся друг другу?!
Амурчик открыл вкладку «Подробности» и показал Грише видео разговора Ани со своей подругой.
Девушка возмущалась и говорила неприятным и неестественным голосом. Ее подруга как раз спрашивала, почему они опять поругались со Славиком, а Аня в ответ возмущенно и уверенно постоянно произносила одну и ту же фразу, словно это являлось какой-то важной информацией, которую ни в коем случае нельзя было забыть:
– Он молодой, понимаешь! Зачем я ему нужна? Ему еще погулять надо!
– Ну не знаю, мне показалось, ты ему нравишься. Да и сам так, ничего, симпатичный такой, – несколько восхищенно выразила свое мнение лучшая подруга. – Вечно ты все усложняешь, Анька, как по мне – он хороший парень, – пыталась спорить подруга.
– Да знаю я, что он хороший, он мне, знаешь, как помогает. А недавно, кстати, на вечеринку к друзьям опять звал, но я не пойду. Он просто не знает еще, что хочет, потому что он молодой и я ему не нужна. Он должен погулять еще, – убеждала Аня свою подругу изо всех сил.
Где, когда, зачем и сколько надо было еще погулять взрослому и давно самостоятельному Вячеславу, почему Аня называла его «молодой», хотя они являлись почти одногодками, Грише показалось непонятным. «Это же просто откровенные чудачества и придумки», – такую бессмыслицу ангелочек откровенно недопонимал, тем более он прекрасно помнил, как они смотрели друг на друга – этот взгляд ни с чем не спутаешь. «Сумасшествие какое-то», – подумал Гриша.
– Ну чего? Посмотрел? – поинтересовался Амурчик. – Все, что хочешь, на ходу придумают, сказочники.
Слишком бессвязными и лишенными смысла казались Грише объяснения друга: и эти маленькие истории на видео, и вообще все эти непреодолимые пустые разногласия и ссоры. «Нет, что-то тут не то, мои так не могут себя вести, они не такие», – мысленно заступался за друзей Гриша.
– Не могут, да только именно так себя и ведут, – снова прочитал мысли друга Амурчик.
– А почему? – все-таки ничего не понимал Гриша. – Почему они хотят быть какими-то странными и какими-то «другими»?
– Я бы назвал по-другому, какими они хотят быть, – как-то нехорошо ухмыльнулся Амурчик.
Он был очень близок к человечеству и за многие годы овладел всеми видами жаргонных слов и так называемых нецензурных выражений. Но он культурно промолчал.