- Койн дала нам время на реабилитацию, как мило с ее стороны, - язвлю я.
- Финника и Энни они растормошили еще раньше. Их снимали дня три назад.
Хеймитч подходит к шкафчику с лекарствами и по очереди начинает открывать пузырьки, поднося их к носу.
- И кстати, новости еще не все, - Хеймитч залпом опрокидывает в себя содержимое одного из пузырьков. – Пит, ты теперь будешь жить в одном отсеке со мной.
Я не знаю, что хуже: то, что завтра мы отправляемся смотреть на руины нашего родного дистрикта, или то, что теперь у нас с Питом не останется личного пространства.
========== Глава 10 ==========
Jamie Scott – Unbreakable
В жизни почти всегда торжествует равновесие. Если случается что-то хорошее, за ним зачастую следует что-то не очень хорошее или даже плохое. И наоборот. Только над такими плюсами и минусами иногда нужно задуматься, найти их.
В моей ситуации плюсом оказалось то, что Пит, наконец, на свободе. Минус - он будет жить с Хеймитчем.
Мне даже и не стоило надеяться на то, что нас могут поселить вместе. Мы с Питом не женаты. Хоть он и заявил на весь Панем о нашей тайной свадьбе, здесь это не имеет силы. Мы по-прежнему несовершеннолетние подростки. В Тринадцатом в браки вступают по достижении двадцати одного года.
Нас могут снимать в пропагандистских роликах, нам могут вручить оружие и отправить на войну. Но позволить парню и девушке жить вместе – ни в коем случае. Не то чтобы меня это слишком беспокоит. Вероятно, все же рано задумываться о совместной жизни. Нет, все-таки это волнует меня. С Питом я чувствую себя более защищенной.
Есть одно достоинство в том, что Пит будет жить с Хеймитчем. Его отсек располагается прямо напротив нашего. Теоретически можно представить, что нас разделяет лишь небольшой коридор. Можно попытаться почувствовать, что Пит будет находиться всего в двадцати метрах от меня.
- Ну, вот она, наша лачужка, - Хеймитч распахивает дверь в отсек 389. – Чувствуй себя как дома.
Пит заходит первым, я следом за ним. Все оказывается не так уж и страшно. Отсек по размеру напоминает наш. Огромным достоинством является перегородка, которая делит помещение на две комнаты. В каждой одинаковые односпальные кровати, прикроватные тумбочки и шкафы. Справа от входа - небольшая ванная комната.
- Могло быть и хуже, - ворчу я.
- Шутишь? – усмехается Хеймитч. – Мне полчаса пришлось уговаривать распределителя отдать нам этот отсек, да еще и перегородку поставить.
Пит улыбается:
- Явно лучше, чем больничная палата.
- В общем, устраивайся в этой бетонной банке, а мне еще нужно к Плутарху, обсудить завтрашнюю… экскурсию.
Ментор бросает на нас обеспокоенный взгляд и, развернувшись, покидает отсек.
- Экскурсию, - я скрещиваю руки на груди. – Он бы это еще веселой прогулкой назвал.
- Здесь бы побольше цвета, - Пит мечтательно оглядывает стены.
Я смотрю на него с удивлением. Неужели он не переживает из-за завтрашнего дня?
- Ты уже была там? – неожиданно спрашивает Пит и переводит взгляд на меня.
- Была, - тихо отвечаю я.
- Расскажи.
Пит смотрит на меня выжидающе, а я молчу, разглядывая носки своих ботинок. Слова сворачиваются комом в горле. Мне хотелось бы оградить Пита от новой порции ночных кошмаров, которыми наградит его поездка в Двенадцатый, но я бессильно что-либо изменить.
- Наши дома в деревне победителей остались нетронутыми, - наконец, начинаю я. – Остальной город, Шлак — разрушены.
Пит отводит взгляд. Замечаю, как слегка подрагивают его скулы.
- Двенадцатый сейчас похож на кладбище, - я перехожу на шепот. – Только тела никто не закапывал.
Невольно вспоминаю жуткие картины из прошлого: разрушенные дома, человеческие останки. Меня передергивает.
- Мы справимся, Пит, - добавляю я, но, похоже, пытаюсь убедить скорее себя.
Наконец, он снова смотрит на меня. В голубых глазах тенью разлиты боль и отчаяние. Безусловно, Пит сейчас думает о своей семье, и я не могу даже представить, каково было бы мне на его месте. Скорее всего, я целыми днями валялась бы на полу подсобки, прячась от всего мира и давясь слезами до потери сознания. Но только не Пит. Он сильный, и всегда был сильнее меня.
И сейчас Пит приподнимает руки, приглашая в свои объятия. Я без слов подхожу и прижимаюсь к его груди. Невозможно передать это ощущение. Мне тепло и тесно в этих руках. Но тесно не так, что сразу хочется вырваться, скорее наоборот - прижимаешься еще ближе.
Сердце начинает учащенно биться. Мои ладони лежат на груди Пита, и я чувствую, как его сердцебиение становится далеким от нормы. Тело реагирует на близость. Кончики пальцев начинает покалывать, а в животе снова словно завязывается узелок. Ткань наших футболок теперь кажется слишком тонкой. Кровь приливает к щекам.
Я немного боюсь этих новых ощущений. И хоть мне и хочется простоять так целую вечность, я немного отстраняюсь от Пита. Он медленно проводит руками по моей спине, спуская их на талию. От этого движения тело покрывается мурашками.
- Я думала, нас поселят вместе, - нервно усмехаюсь я.
- С чего ты так решила? – Пит улыбается.
Он снова хочет вытянуть меня на откровенность. Возможно, он поступает правильно, ведь сама я вряд ли смогу делать шаги ему навстречу, мне нужна помощь.
- Ты сам говорил Цезарю, что мы уже женаты.
- Мы не женаты, - Пит качает головой, продолжая улыбаться.
- Но все думают, что у нас была тайная свадьба, - я продолжаю гнуть свое.
- Ты сейчас пытаешься сказать, что была бы не против быть моей женой? – тихо спрашивает он, слегка прищуриваясь.
- Ну, - я снова начинаю мяться, тереблю пальцами ткань его футболки. – Сейчас не время, то есть мы не можем… Я имею ввиду, что здесь такие законы.
- Хорошо, - Пит выпускает меня из объятий.
В этот момент я чувствую себя птицей, лишившейся одного крыла. Боль и пустота накрывают с головой, заходясь дрожью на кончиках пальцев. Возможно, это ощущают все одинокие люди. Мне необходимо мое второе крыло - его руки. Я не выживу без них, не взлечу.
- Пит, - я хватаю его за руку.
- Не нужно себя насиловать, - он кладет ладони на мои плечи и медленно проводит ими вниз до локтей. – Не нужно говорить слова, к которым ты еще не готова.
Я киваю, завороженно глядя ему в глаза. Самый добрый, самый отзывчивый и понимающий парень в мире любит меня. Чем я это заслужила? Возможно, это и есть тот самый закон равновесия. Плюсы уравновешены минусами. Так вот, Пит – мой плюс, а я – его минус.
Приоткрыв губы, тянусь к нему. Одно мгновение, и я уже тону в этом нежном поцелуе. Хочется оградиться от реальности, раствориться в нем без остатка.
Как же много счастья я потеряла, притворяясь влюбленной. Нужно было шире открыть глаза, приглядеться. Мы часто не ценим того, кто рядом. И понимаем это лишь потеряв.
Я оказалась слишком везучей, получив второй шанс на незаслуженное счастье быть любимой, и теперь не имею никакого права упустить его.
***
Я просыпаюсь от собственного крика. Резко сев, рвано хватаю ртом воздух, словно только что пробежала несколько километров, подгоняемая падающими деревьями, объятыми огнем. Я судорожно вытираю капли пота со лба рукавом ночной рубашки.
- Снова кошмар? – на пороге комнаты появляется заспанная Прим.
Сестра проходит к постели и присаживается рядом со мной. В свете ночника блестит игла от шприца, который она держит в руках.
- Мы надеялись, что оно не понадобится, но тебе нужна хотя бы одна спокойная ночь.
Прим берет меня за руку и, торопливо протерев небольшой участок кожи чуть ниже локтя ваткой, смоченной спиртом, вкалывает лекарство в мою вену.
- Что это? – спрашиваю я.
- Успокоительное. Мама принесла сегодня из больницы. Ты плохо спишь. А тебе нужно выспаться перед завтрашним днем.
- Чтобы Октавии не пришлось бороться с моими синяками под глазами? – усмехаюсь я.
- Это поможет тебе крепче заснуть, - отвечает Прим.