Я уже тянусь к своему ремню, к которому прицеплен неактивированный снаряд, но вовремя одергиваю руку. Он просит взорвать их всех вместе с переродками.
- Китнисс! – орет Гейл.
Я уже хочу спрыгнуть вниз, но меня отбрасывает в сторону Финник. Через мгновение он оказывается внизу. Проход озаряет яркая вспышка, от которой перед глазами появляются искры.
Реакция мутантов дает понять, что Финник нашел их слабое место. Эти переродки - отчасти ящеры, которые остро реагируют на свет из-за особого строения сетчатки глаза.
Твари, взвизгивая и шипя, отступают назад. Следующая вспышка заставляет их пригнуться ниже к земле. Они неуклюже пытаются прикрыть глаза своими уродливыми лапами. По их когтям стекает мутная белая жидкость, отчего они поблескивают в тусклом свете.
- Быстрее! – кричит Финник, перехватывая трезубец другой рукой.
Гейл подсаживает Крессиду, и Пит хватает ее руку, помогая подняться наверх.
Когда внизу остаются лишь Боггс и Поллукс, один из переродков, несмотря на сожжённую сетчатку, делает рывок в их сторону. До того, как Боггс разносит двумя выстрелами в упор голову ящера, он успевает зацепить когтями Поллукса, до кости рассекая икру левой ноги.
Поллукс издает глухой булькающий звук. Его лицо искажается от боли. Боггс подсаживает оператора, пачкая руки в его крови.
Джоанна раскрывает аптечку в поисках бинтов, когда Поллукс оказывается наверху.
Пит и Гейл поднимают Боггса.
Переродки уже оправились от вспышек трезубца и делают попытки забраться наверх.
Я вижу, как дрожит рука Боггса, когда он достает гранату. Гейл выхватывает ее из его рук, и, быстрым движением сорвав кольцо, бросает вниз.
Пит захлопывает люк и, схватив меня за руку, отдергивает к стене. В следующую секунду стены сотрясает взрыв, перекрывая визг переродков. С потолка сыпется штукатурка.
Через щели в люке начинает просачиваться запах дыма, смешивающийся с вонью тухлятины и запахом горелого мяса.
Кастор и Джоанна подползают к стонущему Поллуксу.
- Не трогайте его, - хрипит Боггс, глядя на свою левую руку. – На когтях переродков была парализующая слизь. Его кровь опасна.
Он вытягивает дрожащую руку вперед:
- Я не могу ею пошевелить.
- Но он истечет кровью, - говорит Кастор, переводя взгляд на брата, тело которого теперь полностью парализовано.
- Мы ничего не можем сделать, - Гейл берет Джоанну за руку, заставляя отложить аптечку в сторону. Она поджимает губы и, придвигаясь к нему ближе, прячет лицо на его груди.
- Ему здесь страшно, - тихо произносит Пит.
- Можно как-то помочь? - спрашиваю я, крепче сжимая руку мужа.
Кастор на минуту задерживает на мне испуганный взгляд. Затем наклоняется к брату и начинает тихо говорить с ним.
- Все хорошо, брат. Ты ничего не почувствуешь, - он быстро смахивает предательскую слезу.
Поллукс замолкает. Его губы шевелятся, но он не может ничего сказать.
- С тобой все будет в порядке, - Кастор проводит рукой по его волосам и, зажмурившись, что-то шепчет ему на ухо.
«Прощай» - прочла я по губам Кастора.
Поллукс что-то еле слышно мычит в ответ. Кастор выдавливает из себя улыбку и, отползая в сторону, отворачивается к стене. Он не сможет смотреть на то, как кто-то из отряда пускает пулю в лоб его брату.
Крессида опускается рядом со своим последним оператором, и они вместе жмутся к стене, ожидая звука выстрела.
Я слышу всхлипывания Джоанны. Гейл успокаивающе поглаживает ее по волосам.
Финник вопросительно смотрит на Боггса. Тот лишь качает головой - «Я сам». Боггс достает пистолет и подходит к Поллуксу. Тот от страха зажмуривает глаза.
Пит кладет руки на мои плечи и заставляет отвернуться. Я зажимаю уши ладонями, утыкаясь лицом в его куртку.
Выстрел прекращает глухие стоны.
Я напрягаюсь, пытаясь сдержать рыдания. Поллукс половину жизни работал в страшных вонючих подземельях. Он помог нам не заблудиться в бесчисленном множестве ответвлений этого дьявольского лабиринта. И теперь он погиб. Именно здесь, в месте, которого он так боялся, в месте, где он ни разу не сомкнул глаз от страха и ужаса прежних воспоминаний.
Поворачиваю голову, чтобы увидеть его. Из дырки в левом виске стекает тоненькая струйка крови. А на лице я вижу совсем не то, чего ожидала. Это не ужас и страх. На его лице навсегда застыло выражение покоя.
Дождавшись темноты, мы выбираемся на улицу, и сразу оказываемся в узком переулке, соединяющем площадь перед Тренировочным центром с кварталом стилистов.
Тело Поллукса нам пришлось спустить в туннель, чтобы на него случайно не наткнулись миротворцы.
- Я могу отвести нас в дом, где нам могут помочь, - предложила Крессида, когда мы, сидя в тесном отсеке, обсуждали план дальнейших действий.
Никто спорить не стал. Идеи лучше не оказалось.
Пробираясь по улочке, пролегающей между задними дворами домов, Крессида вглядывается в надписи на табличках, прикрепленных к металлическим калиткам, оформленных различными кованными декоративными элементами.
- Здесь, - тихо говорит она, останавливаясь у одной из калиток.
Крессида просовывает руку в пасть металлического льва, грозно скалящегося над массивным замком, и выуживает оттуда ключ.
Через пару минут мы оказываемся в небольшом уютном дворике, где в центре стоит небольшой фонтан, а аккуратная дорожка, выложенная камнями идеальной круглой формы, ведет к трехэтажному дому. Ни в одном из окон не горит свет.
Крессида решительно поднимается по ступеням и выстукивает по деревянной поверхности двери определенный ритм.
Хозяин дома не заставляет себя ждать, появляясь на пороге через несколько секунд, будто только и ждал нашего появления. В свете, отбрасываемом уличным фонарем, можно разглядеть мужчину в возрасте около тридцати лет с темными волосами. Его веки поблескивают голубыми тенями, а на левой щеке красуется золотистый узор.
Он молча кивает и пропускает нас в дом. Как только дверь захлопывается и включается свет, Крессида тихо вскрикнув, бросается ему на шею. Мужчина на мгновение застывает, а затем, тяжело вздохнув, обвивает ее талию руками.
- Извините, мы давно не виделись, - Крессида отстранятся от него и быстрым жестом смахивает с щеки слезу. – Это Аден, бывший стилист Первого дистрикта.
========== Глава 40 ==========
Когда я вопросительно смотрю на Крессиду, она тихо поясняет мне, что Аден был лучшим другом Цинны. Он закончил работать с трибутами за год до того, как мы с Питом отправились на свою первую Арену.
Оказывается, у каждого стилиста в Капитолии есть срок годности. Десять лет. Потом он считается устаревшим «материалом». Как ни старайся, работы будут признаны неудачными и не возымеют успеха. Капитолийцы всегда требуют свежего мяса, будь то трибут, стилист или распорядитель игр.
Как и мой стилист, Аден знал о готовящемся восстании. Но он ушел в отставку двумя годами ранее, и на него просто никто не обратил внимание. Поэтому Аден мог помогать мятежникам перед самым носом Сноу.
Именно он, имея тесные связи с Цезарем Фликерманом и еще с некоторыми приближенными президента, помог разузнать точное место, где держат Пита и остальных победителей.
- Нам нужна твоя помощь, - обращается к стилисту Крессида.
Аден, слегка морщась, оглядывает нас. Грязных, вонючих, раненых и до смерти уставших.
- Пойдемте, - говорит он. – Я отведу вас в место, где вы сможете привести себя в порядок и отдохнуть.
Отдохнуть. Это слово ласкает слух. Хоть и нельзя долго медлить, нам просто необходимо перевести дух.
Аден ведет нас через коридор и заводит в большое помещение, похожее на магазин. Маленький прилавок в центре. По стенам рядами вывешены образцы нарядов. Ближе к окнам стоят три ряда каталок с вещами, запакованными в прозрачные пакеты. Вероятно, именно в такие магазинчики ссылают стилистов, вышедших на пенсию.