Сандермир расселся на диване, спиной к подлокотнику, а ноги в пыльных сапогах расположил на столике. Без сомнения, именно на этот столик дворецкий водрузит поднос с чаем – больше просто некуда. Кивком и жестом Сандермир указал Мейси на кресло с протертой обивкой. Мейси опустила рядом с креслом черный портфель и уселась.
Она хотела заговорить, но тут вошел дворецкий, поставил поднос в непосредственной близости от хозяйских ног, налил чаю в две чашки. Мейси улыбнулась и намеренно отчетливо поблагодарила, Сандермир едва кивнул.
– Мистер Сандермир, прежде всего я бы хотела прояснить цель моего визита. Я здесь по поручению виконта Комптона, главы «Комптон корпорейшн», занимаюсь вопросами, связанными с приобретением вашего поместья, за вычетом, разумеется, дома и непосредственно прилегающей к нему земли. Я пришла вовсе не затем, чтобы обсуждать границы этой земли или такие детали, как, например, право прохода по ней.
Сандермир вскинул бровь, с весьма неэстетичным звуком отхлебнул чаю. Мейси напряглась, но продолжала говорить. Поведение Сандермира ее коробило; она всеми силами не давала неприязни перерасти в недоверие.
– Однако меня крайне интересуют случаи воровства, которые столь часто имеют место в ваших владениях, а также хулиганство и порча имущества на кирпичном заводе и в конюшнях. Счастье еще, что ваши лошади остались невредимы, мистер Сандермир.
Мейси заглянула в документы, вынутые из черного портфеля.
– Впрочем, полагаю, вы получили страховку.
– А как же. Без страховки, мисс Доббс, я бы не смог ни снова запустить кирпичный завод, ни укрыть от непогоды моих лошадок.
– А застрахованы вы в «Ллойдс».
– Именно так.
– Я слышала о краже, которую совершили в вашем доме на прошлой неделе.
– Чертовы лондонцы! Я понимаю, хмелеводам без них не управиться. Но сами подумайте: чего ожидать, когда по окрестностям разгуливают целые толпы уроженцев Ист-Энда? Просто удивительно, как они все из дому не вынесли. Ладно, по крайней мере, двух мерзавцев уже поймали.
– Какое, должно быть, облегчение для вас, мистер Сандермир! – Мейси выдержала паузу. – Две вещицы уже найдены – ведь воришек задержали на месте преступления. Впрочем, львиная доля похищенного канула неизвестно куда.
– Ох, не травите душу. Все фамильные реликвии пропали. То, что нашли у мальчишек, – обычные безделушки. Список ценностей уже в полиции и в страховой компании.
– Какая жалость, что эту утрату невозможно компенсировать простой выплатой страховочной суммы.
– Вы правы. Я несказанно огорчен.
Мейси снова взяла свою чашку, сделала глоток чаю. Затем, держа блюдце на ладони, еще раз поднесла чашку к губам, но пить не стала. Сделав все же второй глоток, она посмотрела Сандермиру прямо в глаза.
– Похоже, мистер Сандермир, вы стали объектом чьей-то мести. Позвольте спросить: у вас есть какие-нибудь соображения относительно того, кто устраивает пожары? Ограбление легче объяснить – как вы сами сказали, лондонцы в больших количествах вредны. Но вот что насчет пожаров? В последние годы Геронсдин поджигают регулярно. Как вы думаете, кражи как-то связаны с пожарами?
– Честно говоря, я считаю, у каждого пожара в деревне своя причина. Кто-то сковородку на плите забыл, кто-то с закладкой дров перестарался. У меня, кстати, лес постоянно воруют, но это так, к слову пришлось. Нет, деревенские пожары никак не связаны между собой. А касательно поджогов в моей усадьбе… – Сандермир подался вперед, сузил глаза. – Буду с вами откровенен, мисс Доббс. Все, что вы видите из окна, принадлежит мне. Мои далекие предки владели и самой деревней – каждый мужчина, каждая женщина, каждый ребенок в Геронсдине был их собственностью. – Сандермир снова откинулся на подлокотник дивана и улыбнулся, но не отеческой улыбкой, о нет! Улыбка была надменная. – Конечно, феодализм давно канул в прошлое, но большинство жителей деревни имеют, через своих предков, тесную связь с усадьбой. Понимаете? Ни один из жалких домишек нельзя представить отдельно от усадьбы! За редким исключением, все геронсдинцы платят мне ренту.
– Понимаю. – Мейси поставила чашку, полистала свои бумаги, взглянула на Сандермира. – Вы хотите сказать, что пожары в усадьбе – это результат враждебности, которая зародилась в давние времена и дожила до наших дней. Дурная кровь, что текла в жилах предков ваших арендаторов, находит выход в тридцать первом году двадцатого века.