Если мы посмотрим на религиозную ситуацию в Великороссии под этим углом, то увидим определенные закономерности, проявляющие себя часто поверх внешних конфессиональных границ. Например, знаменитый малорусский национально-церковный деятель Мелентий Смотрицкий, начав как борец против унии, после своего путешествия по землям православного мира и более тесного знакомства с реалиями Московии, стал ее апологетом. Что интересно, культурные установки Смотрицкого при этом оставались неизменными, что в его антиуниатский, что в его униатский периоды — он был характерным представителем именно западно-руського, восточноевропейского культурного пространства, и считал, что его представители сохраняют свою этническую идентичность, независимо от того, к какой конфессии они относятся.
С такого ракурса религиозно-политические события в России начала XVII века с участием малорусов будут выглядеть уже по-другому, чем их обычно принято считать. Так, если официальная историография считает их победой, в том числе, православия над унией, то в религиозных реформах Никона никаких проблем для этого православия она не видит, более того, рассматривает их как развитие этой победы.
Однако в начале XVII века победили не просто православные реальных или мифических униатов, а именно великорусы, которые не приняли господства Речи Посполитой с малорусами как ее составной частью. Но несмотря на это, Романовы, все более эмансипирующиеся от контроля со стороны великорусского народа, который они сворачивали вместе с Земскими Соборами, в религиозной политике сделали ставку на малорусские церковные кадры, органических представителей того культурного мира, о котором писал Смотрицкий.
Мелентий Смотрицкий (портрет)
В свою очередь, староверы-великорусы конфессионально были православными, а гегемония православия в Великороссии утвердилась после расправы над «жидовствующими». Но что отличало т. н. «жидовствующих»? Именно ветхозаветно-законническая ориентация, то есть, северный пуританский тип религиозности, который характерен и для староверов.
Кстати, неслучайно, что это «жидовство» (бессмысленный ярлык, так как последователи этого движения признавали и Иисуса, только считая его не Богом, а сыном Божьим, как унитарные христиане) больше всего было распространено именно в северных землях Руси, в частности, в Новгородской республике, хотя присутствовало и в Москве до его разгрома. Казалось бы, что может быть общего у республиканского Новгорода и царистской Московии — этих политических антагонистов? Однако антагонизм этот был скорее такого типа, как у Афин и Спарты, которые все же осознавали свою эллинскую общность. Этнически, лингвистически, как было показано ранее, великорусская народность сформировалась из смешения новгородского и московитского элементов. Именно новгородские ушкуйники первыми из русских проникали в Поволжье и Сибирь, да и после разгрома Новгорода Иваном Грозным тысячи новгородцев переселили в Московию. Напомним в этой связи, что сам Грозный помимо прочего называл себя «царем Израильским» и стремился создать «новый Иерусалим».
Все это позволяет предполагать наличие различных типов религиозности на территории бывшей единой Руси — южного и северного, проявляющихся сквозь меняющиеся конфессиональные границы. В политической плоскости, хоть «жидовствующие» и были искоренены в Московии с подачи именно греческой, юго-западной партии, в момент раскрытия ее самобытной политической культуры образ Ивана IV как интегрального религиозно-мистико-политического вождя выходил за рамки принятого в кафолическом мире разделения царской и церковной властей, выглядя скорее как обращение к ветхозаветному архетипу Пророков и Судей. Никонианские реформы в результате которых клерикальный истеблишмент укротил великорусскую народно-вождистскую стихию, в этом смысле можно считать второй волной экспансии юго-западной, на этот раз малорусской религиозной парадигмы на северо-восточную, великорусскую почву. Политически ее целью было создание «просвещенной христианской монархии» западного типа и реформация сверху, в то время как великорусская стихия, проявившая себя в начале XVII века, тяготела к модели «Божьего народа» с судией или царем во главе или фактически реформации снизу и пуританизму, который в последующем усвоили выдавленные в подполье староверы.