- Да, но раньше ты толком не сражался со страной. А бой с нацией это совсем другое дело. Ты же знаешь, люди не могут причинить нам вреда, а вот страны…
- Могут убить. Я знаю, - сухо сказал я, решительно глядя на алый горизонт.
- Англия опытный воин. Добавь к этому пиратское прошлое, бои с Шотландией… всю его историю. Слабые страны не становятся Империями.
- Дел, я знаю Артура лучше, чем кто-либо из вас. Мне не нужно рассказывать сказки о его величии и боях, в которых он одержал победу. Нужно писать нашу собственную историю, которую остальные страны смогут восторженно пересказывать друг другу. Историю о колониях, которые стали свободной страной, в которой нет невозможного.
***
Солнце ярко освещает пока еще свободное поле будущего боя, воздух пропитан напряжением, обжигает легкие с каждым вздохом, но мое сердце бьется ровно, спокойно с каждым ударом. Вот только тело словно онемело и не желает двигаться с места. Вдалеке уже видны колониальные войска, проклятые флаги, синяя форма. Еще слишком далеко, чтобы открывать. О ближнем бое еще с полчаса можно даже не думать.
Я поправил белые перчатки. Все еще отказываюсь верить в то, что это происходит на самом деле. Не думал, что я надену военную форму, чтобы сражаться против Америки.
Мои руки задрожали, и я судорожно сжал кулаки. Как я буду воевать в таком состоянии?
Я невидящим взглядом уставился на вражеское войско. Среди них, где-то в этой воодушевленной толпе, должен быть мой Альфред. Скорее всего, в первых рядах и в такой же форме. Он бы не стал наблюдать со стороны или прятаться за спинами своего народа.
Сообщение о начале этой войны выбило меня из колеи. Почему я не чувствую гнева? Ведь так всегда было перед боем. Я помню, как раньше билось мое сердце, как тело трепетало в предвкушении боя, а разум был чист и ясен.
Это бой, в котором я не хочу участвовать.
***
Шаг за шагом все ближе. Вместе со всеми. Напутственная речь, бой барабанов, мой ритм, звук моего марша. Я почти не слышу их, сжимаю мушкет в руках, чувствую шпагу у себя на бедре. Дыхание солдат рядом со мной и позади меня. Тесно и жарко, солнце печет затылок, а сердце бьется в безумном ритме, словно пытаясь пробить грудную клетку.
Англичане стоят неподвижно. И мы все ближе. Шаг за шагом, только вперед, в ожидании первых выстрелов, которые неминуемо скоро последуют. И я готов услышать первые залпы. Так много алых мундиров, но я нигде не вижу Артура. На мгновение мне показалось, что его вовсе нет в первых рядах, но я знал, что это самообман. Как бы проще было, если бы мне не нужно было сражаться с ним, а лишь биться вместе с моими людьми. Да. Именно так. Там нет Арти. Все, кто стоит сейчас передо мной, отделяют меня от моей свободы, и я не остановлюсь ни перед чем.
***
Как же мне хочется крикнуть: «Бегите, идиоты! Вы все здесь умрете!». Но я молчу. Смотрю, как ряды синих мундиров приближаются к нам. Так медленно, но неотвратимо реально. И эти флаги… не могу видеть их.
Прохладный ветер касается моей кожи, а солнце, освещающее американских солдат, бьет по глазам. Но я радуюсь этому. Втайне надеюсь, что мои лучшие стрелки, может быть, промахнутся пару раз из-за этого сияния, но сам не верю в эти фантазии. Мы стреляем только на поражение.
Я слышу музыку. Бравый марш. Воодушевляющий и такой резвый. Я нервно сглотнул, невольно вспомнив, как маленький Америка бегал вокруг меня, насвистывая мотив моего собственного марша, который я когда-то ему сыграл. Этот образ стоял у меня перед горящими глазами: светлое счастливое лицо маленького Альфреда, его искренняя улыбка, смех и веселый свист. Его мягкая ладошка, которой он крепко сжимал мою руку…
- Огонь! - крикнул я, как только американские войска подошли достаточно близко. Это мгновение словно замерло во времени. Невидимый образ счастливого Альфреда растворился в воздухе, обнажая передо мной жестокую реальность. Я отчетливо услышал залпы пушек, и шквал снарядов ударил по месиву из солдат.
Я стараюсь сохранить видимое хладнокровие, но страх пробирает меня изнутри. Новый залп. Моя рука поднимается сама собой, и вместе с этим падает мой боевой дух, хотя всегда было наоборот. Но это раньше. Я бы все отдал, лишь бы сейчас воевать с кем угодно, только не с Альфредом.
Мои пальцы дрожат, уши закладывает от новых залпов, и я уже не могу расслышать американцев. Последние метры и они смогут атаковать.
***
От взрыва у меня заложило уши, но через приглушенный шум сражения я смог услышать очередной оглушительный свист. Ряды сбились в кучу, но продолжали идти вперед. Глаза разъедала пыль и дым, сквозь гул в ушах я слышал крики моих солдат, но не оборачивался. Паника и адреналин. Сердце билось с безумной скоростью, каждый удар наполнял мое тело силой и я крепче сжимал свой мушкет. Мы достаточно близко, чтобы открыть огонь.
Сейчас!
Я действую машинально, так же как и солдаты рядом со мной, повторяющие заученные движения.
Англичане так близко, сколько длилась перестрелка? Она словно выпала из моего сознания, превратившись в череду выстрелов, запах пороха, пыли и крови. Мои руки дрожали, а плечо саднило от резкой боли - шальная пуля простого солдата. Ерунда, мое тело быстро восстановится.
Передо мной постоянно мелькали то синие, то алые мундиры, всплывая из пелены пыли. Я сражался, почти не отдавая себе отчета в своих действиях, повинуясь единому порыву толпы, задыхаясь от едкого запаха пороха. Я что-то кричал в одном бездумном порыве со своим народом. Не видя лиц, я набрасывался на врага, реагируя лишь на цвет формы, а не на отдаленные приказы командиров. Мое тело дрожало, а гул в ушах сводил с ума.
***
Я слышал, как отдают приказы мои командиры, но не разбирал слов. Мне нужно вступить в бой. Уже полчаса солдаты на поле сражаются, и американцы прорываются все дальше. Если я присоединюсь к ним сейчас, то это изменит все. Кажется, что думать мне уже некогда, а я всё равно стою на месте, чувствуя, как трясутся мои руки, сгораю от стыда и бледнею в попытках скрыть это.
Мое тело словно бьет током от вида американской формы. В каждом солдате мне видится Альфред. Их взгляды полны растерянности. Кто-то из них ни разу не воевал со мной, а кого-то я помню поименно.
И мне давно был приказ отдан идти в атаку, но я до сих пор его не исполнил.
- Капитан, у противников подкрепление! – это крик не мог пройти мимо меня. Оставаться в стороне я больше не мог.
Наверное, сейчас я впервые боюсь, что мое появление среди солдат с моим-то страхом и отчаяньем, только ослабит мой народ…
***
За моей спиной раздался крик сотен людей, я не разобрал слов, но почувствовал единый боевой порыв и, на мгновение оглянувшись, я увидел целую толпу солдат в ярко синих мундирах. Неуправляемой толпой, а не стройным рядом, подталкиваемый со всех сторон, я ворвался в сомкнутые вражеские ряды. Лицом к лицу столкнулся с каким-то англичанином, почти по самую рукоять вгоняя шпагу ему в грудь. Всего мгновение, но оно растянулось для меня на долгие минуты. Тяжесть мертвого тела, теплая кровь на моих трясущихся руках, и сила, переполняющая мое существо, горящая в моих венах боевым духом. Не раздумывая, я бросился вперед, не желая оставаться в хвосте своих же солдат. Гул в ушах отступил, но его заменили яркие выстрелы и звон шпаг, вперемешку с криками, матом, и воодушевляющем боевым кличем. В это мгновение я не сомневался, что мы справимся.
***
Среди солдат я был как корабль среди скал скрытых туманом. А вокруг ни звука, хоть я понимал, что это всего лишь мое воображение и все поле сейчас взрывается новыми криками, и кажется я тоже рву свою глотку… Потому что мне страшно, но я борюсь с липким чувством который застывает у меня в конечностях, пытаясь взять верх над моим телом.