Любопытство взяло верх над опасливостью Фица и Чарли, но никому из троих не хотелось задерживаться тут.
— Бедные твари сдохли от ушибов или были частично завалены, — сказал Ангус. — Многие, вероятно, погребены целиком.
— Во всяком случае, это объясняет нам, как отец Доминус доставлял сюда свои припасы, — сказал Фиц, направляясь назад в лабораторию. — Ослиный караван! Учитывая, что многих приходилось нагружать всяким ослиным кормом, сколько же их было у отца Доминуса?
— Минимум пятьдесят, — предположил Ангус. — По одному на каждого обитателя пещер, и еще несколько вдобавок. Интересно бы узнать, где он делал покупки. Наведу справки хотя бы только, чтобы удовлетворить мое любопытство. Ставлю на Манчестер.
— Их вели дети? — спросил Чарли.
— Быть может, иногда, если он использовал нескольких для доставки медикаментов, но, судя по тому, что говорила Мэри, думается, обычно брат Джером управлялся в одиночку, привязывая их друг к другу.
— Мэри не слишком много рассказывает о пережитом ею здесь, — сказал Фиц, нахмурившись.
— Да, бесспорно. — Ангус погасил свой факел и вышел на свежий воздух. — Признаюсь, я не понимаю хода ее мыслей. Большинству женщин не терпится описать свои приключения до мельчайших подробностей, но она как будто не доверяет, что мы разделим ее точку зрения. Подозреваю, причина в детстве и юности, проведенных в гнетущей обстановке.
— Ангус, поздравляю вас! — воскликнул Чарли, просияв. — Чтобы истолковать это верно, вы должны действительно ее любить! В лонгборнские дни папа Мэри был единственным мужским влиянием в ее жизни, а он ее не терпел. По-моему, это привило ей недоверие к мужчинам вообще. Она же, понимаете, так умна, что ей претит общепризнанное превосходство мужского пола.
Все эти философствования были слишком чужды Фицу, чтобы их терпеть. Фыркнув, он сказал:
— Если старик припрятал тут какое-то золото, оно погребено на вечные времена. Давайте поднимемся на холм и поглядим, что еще обвалилось.
Поверхность холмов испещряли круглые вмятины и длинные впадины там, где ниже произошли обвалы, но, взобравшись выше, они увидели кусты, которые не росли бы тут, занимайся их посадкой Природа.
— Погляди, папа, — сказал Чарли, вырвав куст с корнем. — Тут круглая дыра. Она уходит далеко вниз и сужается.
— Вентиляционные колодцы, — сказал Фиц. — Свет они пропускают незначительный.
Чем выше они поднимались, тем меньше свидетельств обвалов им попадалось, а вблизи скалистой вершины уже не было ни вмятин, ни впадин, хотя кусты росли и тут, пряча дыры. В одном из кустов они обнаружили тушку овцы и решили, что отец Доминус нес тут дозор, чтобы убирать погибших овец, прежде чем их найдут пастухи. Что могло создать холму дурную славу среди пастухов, и они предпочитали пасти свои отары подальше от него.
— Не понимаю, — сказал Ангус, когда они остановились перед очередным кустом. — Он прятал тут около пятидесяти детей, а ведь мог бы разместить их и тысячу, судя по вентиляционным колодцам. Зачем тратить время на эти верхние пещеры… или они всего лишь туннели? Если туннели, у него должна была быть какая-то причина.
— Мы никогда не узнаем, Ангус, что им двигало, — сказал Фиц со вздохом. — Мы даже не знаем, как долго он был безумен, сверх того, что он сказал Мэри про снизошедшее на него озарение в тридцать пять лет. Бесспорно, он сохранил свои таланты аптекаря, а они были немалыми, иначе его панацеи не исцеляли бы, а они, мы знаем, исцеляли. Полагаю, Мэри не сказала нам всего, что ей известно об отце Доминусе — вспомните, как нескоро она упомянула о возможности, что он прятал золото. Где-то на протяжении его жизни у него, несомненно, было какое-то дело или лавка, а в какое-то другое время у него должен был быть доступ к золоту — если верить Мэри.
— Нет! — отрезал Ангус. — Если верить отцу Доминусу!
— Прошу прощения.
— Очень увлекательно строить догадки о жизни старикана, — сказал Чарли в роли миротворца. — Что, если одно время у него таки была аптека, жена, дети, а если так, что произошло с ними? Умерли ли они во время какой-нибудь эпидемии, предоставив ему сойти с ума? — Он засмеялся. — Из этого получился бы отличный трехтомный роман.
— Может быть, они все еще живы и гадают, что могло приключиться с их дорогим папочкой, — сказал Ангус с ухмылкой.
Чарли выдернул последний куст на холме.