– Еще одна девочка, – заметила Сара, улыбаясь Питеру.
– Пу-усик! – сказала малышка, указывая вверх пухлой ручонкой. – Хочу моего Пусика!
Тут из здания вылетела небольшая лавина всевозможного мусора, и они отступили назад. Лейтенант Саттон закрыла девочку своим телом. Когда пыль рассеялась, ребенок опять начал требовать своего Пусика.
– Что это еще, черт побери, за Пусик? – шепотом спросил Редер у Сары. Сара пожала плечами, затем приложила ладонь к глазам, защищаясь от солнца, и посмотрела туда, куда указывала девочка.
– А, понятно, – сказала она. – Какая-то аэрорыбина.
Пусик оказался небольшим бледно-лиловым пузырем, роскошные плавники которого грациозно порхали, а черные глаза-бусинки смотрели в никуда.
– Пусик! – Девчушка обеими руками потянулась к своему любимцу.
– Неохота мне за этой ерундовиной возвращаться, – проворчал Питер.
Пусик был привязан к крючку длинной золотой ленточкой; он слегка покачивался на легком ветерке.
– Это же мочевой пузырь на нитке, Сара!
– А я тебе ничего и не говорила, – прошипела она.
– Мама! – вдруг закричал ребенок.
Сара и Редер одновременно вскинули головы и увидели женскую руку, свисающую с самого края того, что недавно было полом одной из квартир.
– А вот за ней я вернусь, – сказал Питер.
– Ясное дело, – отозвалась Сара, передавая ему моток тонкого шнура, который они прихватили из поезда. – И Пусика, кстати говоря, не забудь.
Женщина оказалась жива, но без сознания. «И слава Богу, – подумал Редер. – Слишком уж скверно у нее рука сломана». Если бы она вдруг очнулась, спуск стал бы настоящим кошмаром для всех.
Соорудив из части дверного косяка и одеяла носилки, они продолжили свой поход к космопорту.
Душевный покой из всех членов отряда сохраняла лишь маленькая девчушка. Когда Пусик и мама были рядом, ее мир был полон гармонии, хотя маме уже следовало бы проснуться. Все прочее оставалось всего лишь незначительными деталями.
Внезапно последовала вспышка из плазменного оружия.
– Сэр! – крикнул кто-то.
Но Питер уголком глаза уже это заприметил. Влево уходила еще одна перегороженная улица, где руины вздымались на три метра в вышину. Здания по обеим сторонам улицы по-прежнему имели несколько нетронутых этажей, и по их останкам было очевидно, что здесь располагался очень богатый район.
«Такая роскошная панорама, – подумал Питер, – должна целой планеты стоить».
За баррикадой из обломков последовала вспышка света, после чего раздались дикие вопли. «Надо бы как-то с этим разобраться, – подумал Питер, оглядывая лежащие впереди развалины. – Было бы слишком оптимистично надеяться, что мы доберемся до космопорта, по пути ничего такого не встретив».
Последовала целая серия выстрелов, и вопли сделались почти истеричными. Редер повернулся и указал на трех солдат; остальным он жестом велел следовать дальше. Сара косо на него глянула, но кивнула. Затем она махнула рукой, предлагая людям идти вперед, бросила последний взгляд на Редера и присоединилась к отряду. Питер с тремя солдатами забрались на баррикаду, которая оказалась короче, чем они ожидали, когда они добрались до самого верха. Внизу находилась небольшая группа людей, большинство из которых были одеты в униформу, какую обычно носят частные охранники. С оружием в руках они притаились за барьером из развалин. С высоты своей баррикады Редер и его соратники смогли заглянуть в одно из разбитых окон близлежащего здания и разглядеть там другую группу людей, которая возилась с каким-то явно нелегальным оружием.
– Есть у кого-то бинокль? – спросил Редер.
И ему на ладонь тут же положили бинокль. Пока что всякий раз, когда коммандеру что-то требовалось, кому-то из его людей удавалось ему это предоставить. «Видывал я запланированные кампании, которые гораздо хуже снабжались», – подумал Питер, поднося к глазам бинокль. Люди в здании тут же оказались как на ладони. «Черт побери! – потрясенно подумал коммандер. – Да это же Скелли Бриггс!»
Теперь вся эта ситуация представала совсем в ином свете. Скелли Бриггс был связан со всеми сомнительными предприятиями на Наобуме. Впрочем, слово «сомнительный» можно было в данном случае скорее считать комплиментом. Эпитеты «гнусный» или «преступный» – а лучше, и тот, и другой – куда больше подходили для описания делишек старины Скелли.
– Там Скелли Бриггс, – вслух сказал Питер.
– Вы шутите, – вырвалось у одного из рядовых. – Прошу прощения, сэр, – тут же добавил он.
Редер передал ему бинокль.
– Ну и ну. – Парень опустил бинокль и посмотрел на коммандера. – Что мы будем делать, сэр?